КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
Разделы
Категории раздела
Мои статьи [423]
Помощь сайту
Поиск
Наши ресурсы
  • Мы в Одноклассниках
  • Мы ВКонтакте
    • Вход на сайт

    Главная » Статьи » Мои статьи
    Битва за Терек Январь-апрель 1919 г. Часть 5
    Битва за Терек
    Январь-апрель 1919 г.
    К 100-летию начала Братоубийственной войны

    Часть 5

    После занятия Грозного и Владикавказа вся территория Терского войска была занята Добровольческой армии. В горных районах особенно, непримиримыми были чеченцы, которые «с 1918 г. открыто выступили против казаков» и ингуши, которые «с самого начала … поддерживали большевиков» и даже присягнули на Коране, что «ни один из ингушей не пойдет на сторону казаков». От большевиков ингушам досталось и большое количество военных припасов. После владикавказских боев в их руки попали три броневых поезда, бронеавтомобиль, артиллерия, пулеметы и другие военные запасы.
    Сообщалось так же, что ведется открытая пропаганда ингушей к выступлению вместе с Чечней против Добровольческой армии. «Отдельные группы – говорилось в донесении разведки Добровольческой армии – являются в кабардинские селения Ахлово и Исламово с целью привлечь их к совместному выступлению и угрожают в случае отказа разгромить селения. Жители селений, граничащих с Ингушетией, крайне встревожены и напуганы этими угрозами». В Селения Алхово и Исламово расположенных в Малой Кабарде в конце марта, чтобы помешать антирусской агитации ингушей, генерал Ляхов выслал по сотне казаков в каждое.
    Контрразведка Добровольческой армии пристально отслеживала обстановку царившую в Терской области после того, как ее территория попала под юрисдикцию ВСЮР. Сохранившиеся в архивах политические сводки дают яркую картину того, какими были настроения населения области. Так в оперативных сводках того времени читаем: «Настроение населения: ингуши по природе грабители, не принимают никакого другого лозунга. Сейчас все, даже те, у кого дома во Владикавказе, собрались в Назрани, столице Ингушетии. С формированием трех конных полков на самом деле тянут и выигрывают время. Назначенный командиром бригады полковник Аслан-Бек Котиев сделал невозможным поступление в эти полки коренных русских офицеров ингушского конного полка, у которых определенное мнение насчет характера и поведения Котиев, а поэтому нет точных сведений, что происходит в этих полках. Должности замещают родственники Котиева Мальсаговы.… Поведение ингушей развязно, не похоже, что они подчиняются Добрармии».
    Далее в оперативной сводке говорится: «Через Ингушетию не допускаются ни люди, ни продукты жителям станиц Нестеровской, Троицкой и Осиповской, приходится ездить в объезд во Владикавказ или по железной дороге. Ингуши богаты оружием, снабжены за деньги большевиков, на каждого приходится по 3 винтовки. Много скота, мануфактуры, денег и припасов от грабежей с подачи большевиков.
    Чеченцы, в тесном контакте с ингушами, скрывают у себя большевиков. В Гойтах одних главковерхов 12 человек, 1500 красноармейцев с двумя орудиями и 6 пулеметами. Там обучаются строю чеченцы, хотя они и притихли после подавления ингушей, но настроение большевистское, грабительское. Среди них пользуется влиянием ротмистр Тапа Чермоев, известный проходимец и переметчик.
    Осетины наружно надежны, в высшей степени честны, с казаками большая дружба, Добрармии полное сочувствие.
    Казаки и иногородние так настрадались от большевиков, что, не зная программы Добровольческой Армии, действуют в ее духе. … Казакам приходится высылать половину вооруженных сил на защиту от чеченцев, работать в поле под охраной. Слышен ропот, что не наказаны ингуши и чеченцы. Говорят, что пусть генерал Деникин поведет нас куда угодно, но сначала уничтожит наших мучителей. Казаки ждут возврата награбленного имущества. Политических партий нет, казаки стоят за Единую неделимую Россию. От Ляхова ждут удовлетворения поруганной справедливости…».
    И все же после февральских боев Ингушетия была на время замирена. Назрановский округ был включен в состав Терско-Дагестанского края – новой административно-территориальной единицы, созданной на Северо-Восточном Кавказе в январе 1919 года.
    Желая привлечь на свою сторону симпатии коренных жителей региона, белогвардейское руководство приняло решение предоставить горским народам Кавказа широкое внутреннее самоуправление.
    Эти идеи нашли отражение в проекте управляющего делами главноначальствующего Терско-Дагестанского края сенатора Н. Л. Петерсона, разработавшего «Временные правила об управлении на Северном Кавказе», согласно которым (в отличие от дореволюционного периода) глава окружной администрации избирался на съезде ингушского народа представителями сельских обществ. Он получал должность «правителя Ингушетии», и в его ведении находились местное управление и хозяйственные дела, также он командовал «войсками, сформированными из местных горских народов» и расположенными на территории округа, в связи с чем этот пост мог занимать только офицер в звании не ниже полковника. В то же время власть правителя была не единоличной. При нем состояли помощники по военной и гражданской части, а также выборный Совет из «представителей народа». На все должности в местной администрации должны были назначаться этнические ингуши.
    Не реже одного раза в год в округе под председательством правителя проходил народный съезд, на котором были представлены депутаты от аульных сходов (по норме представительства – один человек от полутора тысяч жителей обоего пола). Съезд избирал народную управу в составе трех человек на три года, которая заведовала «внутренне-бытовыми и хозяйственно-экономическими делами» округа, управляла его имуществом, составляла смету расходов и доходов, а также разрешала «дела, касающиеся народного образования, призрения, продовольствия». Все решения народных съездов и постановления народной управы утверждались главноначальствующим Терско-Дагестанского края. В аулах вся полнота власти принадлежала аульскому сходу и избираемым им должностным лицам – сельским старшинам и их помощникам. Что касается судебной власти, то планировалось восстановить полномочия прежних горских словесных и народных словесных, а равно и шариатских судов.
    Генерал А. И. Деникин утвердил данный законопроект, однако в условиях продолжавшихся на Северном Кавказе боевых действий с остатками Красной армией счел нужным лично назначать правителей того или иного народа Северного Кавказа.
    Так, в Ингушетии в начале весны 1919 года правителем был назначен генерал-майор С. Т. Мальсагов, его помощником по военной части стал полковник М. М. Куриев.
    Таким образом, ингушам была предоставлена и гарантирована в будущем их автономия, и единственное, что требовало от них командование, это уплата налогов и поставка новобранцев для формирования частей действующей армии. Ингуши также должны были за свой счет снаряжать всадников. При этом все сельское общество несло эту повинность, давая на снаряжение пособие в размере от 10 до 30 тысяч рублей. За отказ от мобилизации на горцев накладывалась контрибуция.
    «Требование это, – писал Деникин, – диктовалось мотивами не военными, а исключительно политическими: не было иных средств, чтобы выкачать из аулов массу накопленного там оружия и беспокойные элементы и тем хоть до некоторой степени обеспечить общий внутренний мир в крае, и в частности Терское войско, ослабленное посылкой своих полков на север. Численность всех горских контингентов в рядах Армии до конца мая не превышал 3-4 тысяч».
    Естественно, требование платить налоги и давать рекрутов для Добровольческой армии вызывало раздражение у ингушей. Подыгрывая чаяниям своего народа «правитель» Ингушетии попытался успокоить взбудораженное общественное мнение. Для поддержания внутреннего порядка, по инициативе правителя, был сформирован Шариатский полк из 1200 всадников во главе с известным мусульманским богословом шейхом Тарко-Хаджи Гардановым. Достигнув состояния относительного спокойствия в Ингушетии, генерал Мальсагов основные усилия обратил на восстановление экономического благополучия разоренных боевыми действиями селений. Ему удалось, путем проведения переговоров, добиться отмены наложенной командованием Добровольческой армии контрибуции. Из всех сил оттягивал генерал Мальсагов и решение вопроса о возвращении сунженским казакам земли захваченной в августе 1918 года. Занимаясь социальными вопросами «правитель» Ингушетии при этом не выполнил главной возложенной на него задачи - выставить для Добровольческой армии конные полки. Задержка с формированием конных полков впоследствии станет причиной вооруженного восстания в Ингушетии и сыграет злую шутку в карьере «правителя».
    После формального замирения Ингушетии центр напряженности в области всецело перекинулся на территорию Чечни. «Чечня волновалась, - напишет впоследствии в своих очерках генерал А. И. Деникин, - район Грозного становился непроезжим, повсеместно участились нападения и обстрелы; вместе с тем чеченцы прервали железнодорожное сообщение с Петровском, произведя крушение двух рабочих поездов. Начиналось серьезное восстание, центром которого стал аул Гойты, верстах в 25 от Грозного».
    Политическая ситуация в Чечне была непростой. В отличие от ингушей, целиком состоявших на стороне большевиков, среди чеченцев не было единства. Чеченский национальный совет раскололся в начале 1918 года на две части: пробольшевистский Гойтинский во главе с Т. Э. Эльдархановым и антибольшевистский Атагинский во главе с И. М. Чуликовым.
    14 февраля в Грозный явились «губернатор» и «командующий войсками», назначенные Горским меджлисом, и пожелали вступить в управление городом и краем. Им было сказано, что Добровольческая армия не признает Горское правительство. Тогда упомянутое правительство направило в Екатеринодар делегацию во главе с «председателем союзного совета» Темирхановым. Эта делегация не была принята Деникиным, так как демонстративно отказалась встречаться с главноначальствующим Терско-Дагестанского края генералом В. П. Ляховым. В Пятигорск к Ляхову поехал на переговоры председатель правительства П. Т. Коцев.
    Переговоры зашли в тупик, так как Горское правительство требовало передать ему власть на Северо-восточном Кавказе, опираясь при этом на поддержку англичан и Азербайджана, а белые требовали отставки этого правительства и предлагали собрать съезд, который бы избрал помощника главноначальствующего по делам горцев и членов совета при главноначальствующем. Горцам Деникин обещал автономию.
    Однако, дважды назначавшийся генералом В. П. Ляховым съезд чеченских представителей в Грозном не состоялся из за отказа аулов Гойты и Шали, державших сторону большевиков, прислать своих представителей.
    Но все же, Добровольческая армия, быстро подавив сопротивление в Кабарде и Северной Осетии, столкнулась с ожесточенным отпором в Чечне и Ингушетии. Разведка штаба Терско-Дагестанской группировки войск Кавказской Добровольческой армии докладывала, о том, что чеченцы вывозят в горы имущество и оружие.
    Справедливости ради стоит сказать, что не только набеги горцев на казачьи станицы усиливали напряжение в крае. Ситуация эта ухудшалась в том числе и «благодаря частым казачьим грабежам».
    Оставлять это без внимания было нельзя. Как подчеркивают и современные исследователи, «главной задачей политики белых на Кавказе было умиротворение края». Однако, задача покорения Чечни, поставленная Деникиным, представлялась почти невыполнимой. Деникин не мог снять войска с фронта.
    Донским казакам, из последних сил сдерживавшим напор красных под своей столицей городом Новочеркасском, требовалась неотложная помощь. С Царицынского направления снять также было нечего: там требовались подкрепления для окончательного разгрома сил красных, отходящих с Кавказа на Астрахань. Бросить же Чечню в том состоянии, в котором она находилась, означало оставить у себя в тылу опасный очаг нестабильности и большевизма. В этом случае терские казаки отказались бы покидать родные станицы и идти на войну против большевиков за пределы Терской области, мотивируя это потребностью защитить свои дома и семьи. В то время все, кто мог держать в руках оружие, день и ночь охраняли свои станицы, так как все поселения терцев подверглись налетам чеченцев. Некоторые из станиц, например, Кахановская, были сожжены, а их жители частью перебиты, остальные вынуждены были переселится в другие терские станицы. Не только чеченцы нападали на казаков. Станица Александровская сообщала, что кабардинцы селения Каголкино производит грабежи и убийства казаков. Терское казачество, как сообщалось в донесении генерала Ляхова, «главным образом несёт в крае тяготы войны».
    Из терских и кубанских частей были выделены третьеочередные полки, из которых под начальством генерала Д. П. Драценко был образован заслон против горцев.
    Для защиты станиц специальным приказом по войску были сформированы самооборонческие сотни, назначены начальники самооборонческих участков и выдана всем должностным лицам и казакам самообороны выработанная войсковым штабом инструкция по самообороне. «Силу сгребали по обезлюдившим станицам, - писал в своих воспоминаниях полковник Д. Писаренко, - формируя из подростков и стариков безоружные отряды самообороны…». Ситуация была столь серьезной, что, несмотря на нужду строевых частей, отделам Войска были выделены пулеметы: Кизлярскому отделу – 19, Сунженскому – 16, Моздокскому – 6, Пятигорскому, менее всего подверженному нападениям – 2.
    Кроме того, в Кизлярский район для Александрийской станицы был отправлен артиллерийский взвод из 2 орудий и по одному орудию выдано в станицы Романовскую, Петропавловскую и Червленную.
    1-я конная дивизия генерала П. Н. Шатилова в это время стояла на северном берегу Сунжи, перекинув свои передовые части на южный берег. Одна бригада была сосредоточена у Михайловской, а другая у Грозного. Промежуток занимался формировавшимися частями терцев. Для проведения операции в Чечне Шатилов был подчинен генералу В. П. Ляхову. В распоряжение Шатилова были переданы только что сформированные 2-я и 4-я Терские пластунские бригады под командованием И. И. Хазова и Д. П. Драценко.
    В середине марта 1919 года командующий войсками Терско-Дагестанского края генерал В. П. Ляхов отдал приказ о наступлении в плоскостной Чечне. Генерал П. Н. Шатилов считал необходимым направить главный удар на аул Гойты, являвшийся главным военным центром пробольшевистских сил. Однако, на помощь гойтицам пришли жители соседних аулов и в боях 20-21 марта сводный отряд генерала Шатилова потерпел поражение и отступил в Грозный.
    Поскольку кавалерийским наскоком решить проблему не удалось, генерал Шатилов приступил к проведению планомерной операции. К концу марта 1919 года в станице Ермоловской был сосредоточен ударный отряд, состоявший из 1-й Конной дивизии, Терских пластунских бригад, 7-го Кубанского пластунского батальона, Терской конной батареи, 2-й и 3-й конных батарей 1-го Конно-Артиллерийского дивизиона, отдельной конно-горной батареи и батареи 48-линейных гаубиц. Всего - 4 тысяч человек (более 3 тысяч - кавалеристы, остальные пехотинцы) при 12 орудиях и 50 пулеметах. Еще четыре конных полка было сосредоточено против аула Кулары.
    Объектом первой атаки стал Алхан-Юрт. Оборона аула, по данным участников операции, была великолепно выстроена. Впереди аула, представляющего собой треугольник, на 1,5 - 2 километра была вынесена 1-я линия обороны; 2-я линия обороны располагалась на окраине Алхан-Юрта. Первая и главная линия представляла собой сильно разомкнутую и отлично примененную к местности цепочку хорошо замаскированных постов.
    В целом, чеченцы надеялись на старую тактику времен Кавказской войны: при неравенстве сил, горцы предпочитали отступать в горы, надеясь, на них, как на крепость. Особенно боялись мятежные они «зелёных фургонов» – русской артиллерии.
    Исходя из документов, оборону аула решено было «прощупать» 26 марта 1919 года. Первый штурм аула окончился неудачей, войска даже не сумели забрать раненых.
    27 марта разведсводка сообщала: «Алхан-Юрт занят очень сильно. С пулеметами. Противник в глубоких окопах местами со стальными щитами».
    28 марта 1919 года генерал Шатилов приехал в расположение главных сил корпуса в станице Ермоловская. Там он вызвал генерала И. И. Хазова и они вместе прошли на берег реки Сунжи, где Шатилов указал Хазову направление будущей атаки. «Чеченцы, – вспоминал Шатилов, - по-прежнему нас все время обстреливали, но их огонь не превышал интенсивности обычной перестрелки. «Календарь событий Добровольческой Армии…» сообщал, что под Грозным происходит ожесточённое сражение Добровольческих частей с чеченцами и красноармейцами.
    Однако и этого огня оказалось достаточно, чтобы одной из пуль я был ранен в ногу». Шатилов планировал продолжить командование корпусом, но врач, осматривавший рану генерала, заключил, что у него раздроблено несколько мелких костей сустава и операция, которую могут сделать только в Екатеринодаре, необходима.
    Временно генерала Шатилова сменил, приняв командование над ударной группой войск, полковник А. А. Пушкин, который в точности повторил маневр генерала Шатилова, попытавшись взять аул силами 1-й конной дивизии в ходе обычной наступательной операции. Атака на аул потерпела неудачу, сам полковник Пушкин был убит во время боя. Командование над группой войск было передано заместителю генерала Шатилова – генерал-майору Д. П. Драценко.
    29 марта в войска Грозненской группы был направлен приказ № 12. Согласно данного приказа Грозненская группа войск, состоявшая из трех отрядов получила следующие указания:
    1) Ассинский отряд под командованием генерал-майора Попова состоявший из 3 терских пластунских батальонов, 5 конных сотен, сотен самообороны Михайловского района и конной батареи при 4-х орудиях, получил задание оборонять Ассинский район;
    2) Ермоловский отряд под командованием самого генерала Д. П. Драценко состоявший из 6 Кубанских и Терских пластунских батальонов, 35 конных сотен, 3 самооборонческих сотен, получил задачу овладеть аулом Алхан-Юрт;
    3) Грозненскому отряду - состоящему из 4 пластунских батальонов одной конной сотни, 2 самооборонческих сотен при 6 орудиях, приказывалось продолжить прикрытие Грозненского района и левого фланга операции, а так же поддержание порядка в г. Грозном и на промыслах.
    В отличие от прежних операций главную силу удара должны были обеспечить действия пластунских батальонов и артиллерия. Коннице отводилась вспомогательная роль.
    Полковник А. Л. Писарев в своих воспоминаниях пишет о том, что кубанский пластунский батальон должен был переправиться по мосту на правый берег Сунжи и атаковать северо-западную часть аула. Терский пластунский батальон обязан был наступать восточнее кубанцев и атаковать аул с северо-востока. Другие терские подразделения оставались в резерве командующего.
    Боевая линия чеченцев трудно определялась даже в бинокли «Цейса». На поле не было никаких видимых линий: как-то окопы, линия проволоки, какое-либо движение. Боевой порядок горцев представлял цепь боевых групп на больших интервалах и отлично использующих естественные складки местности. Стрелковая линия противника сильно изломана и давала как бы искусственную оборону, рассчитанную в глубину. Чеченцы использовали подобные построения для сильного перекрёстного огня. Их стрельба из винтовок отличалась необыкновенной меткостью, почти все ранения у пластунов были в верхней части туловища, то есть смертельные.
    Все вышеизложенное ставило артиллеристам сложную задачу. Артиллерия не могла стрелять точно опять-таки по причине невозможности ясно определить позиции врага. В этих условиях командовавший артиллерией отряда полковник А. Н. Долгонов, нашел выход в том, что концентрировал артиллерийский огонь последовательно то на одном, то на другом участке наступления батальонов. Это решение спасло большое количество жизней казаков. Таким образом, удалось сломить сопротивление врага. Первая линия обороны чеченцев была прорвана и уничтожена.
    В 7 час. 30 мин. была произведена решительная атака западной половины аула Терскими повстанцами генерала И. И. Хазова, подготовленная ураганным артиллерийским огнем; атака имела молниеносный успех. «Менее чем в 10 минут доблестные терцы дошли до аула и завязали отчаянный бой внутри его, отбивая саклю за саклей».
    «Ворвавшимся в аул пластунам приказано было зажигать все, что могло гореть - линия пожара должна была служить артиллерии указанием места нахождения наших цепей». Сопротивление казаки встречали очаговое, так как меткий артиллерийский огонь подавил оборону противника. Однако местами сопротивление было ожесточенным. На окраине аула многократно закипали короткие рукопашные схватки. Здесь отдельные чеченцы с криком «Аллах акбар!» бросались с шашками и кинжалами в руках на целые группы пластунов. Казаки, обозленные потерями, просто поднимали их на штыках винтовок, уничтожая без пощады».
    Оставшиеся защитники перешли в юго-западную часть аула и оказывали особенное упорство своим правым флангом. Казачья конница при конноартиллерийской или гаубичной батарее обошла аул с юга и отрезала тыл чеченцам. Западная окраина аула оканчивалась обрывом, по которому стояли отдельные сакли, в одной из них засели чеченцы с пулеметом и прикрывали своим огнем подступы к северо-западной окраине аула, чем останавливали движение терцев. Начальник артиллерии полк. Долголов приказывает назначить одно орудие от 2-й конной батареи в распоряжение командира Терского пластунского батальона. С орудием был послан командир 1-го взвода, который, явившись к командиру батальона и ознакомившись от него с обстановкой и задачей, карьером выехал на открытую позицию. Этот смелый и лихой выезд несколько ошеломил чеченцев, они «как очарованные» дали сняться орудию с передка, отъехать последнему и только тогда открыли огонь по орудию, но было уже поздно. С четвёртого выстрела сакли, где засели чеченцы, были уничтожены. Пластуны с криком «ура» ворвались в аул.
    Как запишет впоследствии непосредственный участник тех событий полковник А. Л. Писарев: «Около 16 часов бой подходил к концу; артиллерия открывала огонь только по требованию своей пехоты. Пластуны ликвидировали отдельные точки сопротивления в самом ауле, где чеченцы, засев по саклям, отчаянно защищались. К вечеру противник был окончательно уничтожен, пленных не было, и только несколько человек конных наша конница умышленно пустила в тыл, чтобы было, кому рассказать об участи гарнизона Алхан-Юрта. Аул весь был предан огню и горел всю ночь и следующий день, освещая ночью далеко равнину Чечни, напоминая всем непокорным, что их ожидает ближайшее завтра».
    Одновременно с боем за Алхан-Юрт генералу Д. П. Драценко пришлось отбивать атаки чеченцев со стороны аула Гехи где сосредоточилось около 5-6 тысяч конных и пеших чеченцев.

    Использованные источники и литература:

    1. ГАРФ, ф. Р-115, оп. 1, д. 26.
    2. ГАРФ, ф. Р-440, оп. 1, д. 11А
    3. ГАРФ, ф. Р-440, оп. 1, д. 57.
    4. ГАРФ, ф. Р-446, оп. 2, д. 31.
    5. ГАРФ, ф. Р-446, оп. 2, д. 92.
    6. ГАРФ, ф. 446, оп. 2, д. 114.
    7. ГАРФ, ф. Р-446, оп. 2, д. 121.
    8. ГАРФ, ф. Р-5351, оп. 1, д. 18.
    9. ГАРФ, ф. Р-5351, оп. 1, д. 25.
    10. ГАРФ, ф. Р-5851, оп. 2, д. 569.
    11. ГАРФ, ф. Р-5881, оп. 1, д. 534.
    12. ГАРФ, ф. Р-5881, оп. 2, д. 567.
    13. ГАРФ, ф. Р-5881, оп. 2, д. 569.
    14. ГАРФ, ф. Р-5956, оп. 1, д. 395.
    15. РГВА, ф. 40201, оп. 1, д. 1
    16. РГВА, ф. 40201, оп. 1, д. 7.
    17. РГВА, ф. 40201, оп. 1, д. 11.
    18. РГВА, ф. 40201, оп. 1, д. 17
    19. РГВА, ф. 40201, оп. 1, д. 23.
    20. РГА ВМФ, ф. Р-332, оп. 1, д. 13.
    21. ЦГА РСО-А, ф. Р-8, оп. 2, д. 34.
    22. Вайнахи и имперская власть: проблема Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР. (начало XIX – середина XX в.). – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина», 2011.
    23. Воспоминания полковника Добровольческой армии А. Л. Писарева о взятии чеченских аулов Алхан-Юрт, Цацанг-Юрт в марте 1919 г. //Вайнахи и имперская власть: проблемы Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР (начало XIX – середина XX в.). – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцины», 2011.
    24. Газ. «Грозный». № 27. 16 октября 1919 г.
    25. Деникин А. И. Очерки русской смуты. Книга 3. ТТ. 4, 5. Вооруженные силы юга России. – М.: Айрис-Пресс, 2006.
    26. Дзисоев В. Д. Белый и красный террор на Северном Кавказе. 1917-1918 гг. – Владикавказ: «Алания», 2000.
    27. Донесение генерал-лейтенанта В. П. Ляхова А. М. Драгомирову об изменении положения в Терско-Дагестанском крае и Чечне в период с 15 марта по 15 апреля 1919 г. // Вайнахи и имперская власть: проблемы Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР (начало XIX – середина XX в.). – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина», 2011.
    28. Из доклада Г. К. Орджоникидзе в Совет Народных Комиссаров «Год Гражданской войны на Кавказе». //Борьба за Советскую власть в Северной Осетии. Сборник документов и материалов. – Орджоникидзе: «Ир», 1972.
    29. Из доклада генерал-майора штаба Кавказской армии Б. П. Лазарева помощнику главнокомандующего Добровольческой армией А. М. Драгомирову о положении на Северном Кавказе в 1918 году. //Вайнахи и имперская власть: проблемы Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР (начало XIX – середина XX в.). – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина», 2011.
    30. Из донесения начальника штаба командующего войсками Терско-Дагестанского края Е. В. Масловского А. М. Драгомирову об изменении положения в Терско-Дагестанском крае и Чечне в период с 15 по 30 апреля 1919 г. // Вайнахи и имперская власть: проблемы Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР (начало XIX – середина XX в.). – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина», 2011.
    31. Опрышко О. Л. Терские казаки: имена в истории. – Нальчик: «Эльбрус», 2012.
    32. Орешин С. А. Ингушетия под «Белой» властью: особенности государственного строительства в 1919 – начале 1920 г. //Вестник РУДН, серия История России. 2015, № 2.
    33. Политическая сводка штаба деникинских Терско-Дагестанских войск о подготовке восстания против деникинцев в Ингушетии. //Борьба за Советскую Власть в Чечено-Ингушетии. Сборник документов. – Грозный, 1958.
    34. Полян П. М. Вайнахи в эпоху российского межвластия. 1917-1922 гг. // Вайнахи и имперская власть: проблемы Чечни и Ингушетии во внутренней политике России и СССР (начало XIX – середина XX в.). – М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН); Фонд «Президентский центр Б. Н. Ельцина», 2011.
    35. Пученков А. С. Национальный вопрос в идеологии и политике южного Белого движения в годы Гражданской войны 1917-1919 гг. Автореферат диссертации кандидата исторических наук. – СПб.: Б\и, 2005.
    36. Разведывательная сводка штаба деникинских Терско-Дагестанских войск об организации чеченцами в горах баз для борьбы с белогвардейцами. //Борьба за Советскую Власть в Чечено-Ингушетии. Сборник документов. – Грозный, 1958.
    37. Цветков В. Ж. Белое дело в России. 1919 (формирование и эволюция политических структур Белого движения в России). – М., 2009.
    38. Шатилов П. Н. В Добровольческой армии. //Второй Кубанский поход и освобождение Северного Кавказа. Составитель С. В. Волков. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2002.

    Кандидат исторических наук Эдуард Бурда

    Иллюстрации:
    1. Главноначальствующий Терско-Дагестанским краем генерал-лейтенант Владимир Платонович Ляхов
    2. Войсковой старшина Северо-Кавказских казачьих войск - доброволец.

    ПРИ КОПИРОВАНИИ МАТЕРИАЛОВ ССЫЛКА НА САЙТ СТРОГО ОБЯЗАТЕЛЬНА!
    Категория: Мои статьи | Добавил: burdaeduard (30.01.2018)
    Просмотров: 20738 | Рейтинг: 5.0/2
    Всего комментариев: 0
    Войдите:
    avatar
    Copyright КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА © 2024 Все права защищены. При использовании материалов сайта ссылка на источник обязательна. Администрация не несет ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей.