Динамика роста численности населения во время строительства Сунженской казачьей линии в первой половине XIX века - Мои статьи - Статьи Эдуарда Бурда - КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА

Разделы

Категории раздела

Мои статьи [410]

Помощь сайту

Поиск

Наши ресурсы

Мы в Одноклассниках

Мы ВКонтакте

Вход на сайт

Старая форма входа

Главная » Статьи » Мои статьи

Динамика роста численности населения во время строительства Сунженской казачьей линии в первой половине XIX века

Динамика роста численности населения во время строительства Сунженской казачьей линии в первой половине XIX века Активизация и расширение военных действий на Северном Кавказе в первой половине XIX века потребовали от российской военной администрации усилить колонизацию края. При этом Российское правительство рассматривало как одну из основных задач создание здесь многочисленного и сильного кавказского казачества. Так, в документах того времени отмечалось, что «единственно надежным средством для прочного утверждения нашего владычества на Кавказе есть занятие горного и предгорного пространства нашим вооруженным казачьим населением» [1]. Гражданская колонизация проходила в это время как составная и подчиненная часть этой политики. Ускорению темпов казачьей колонизации способствовало строительство военно-оборонительных укреплений. К середине 30-х годов XIX века военной администрацией уже были построены: Азово-Моздокская укрепленная линия, Лезгинская и Черноморская кордонная линии. Со строительством кордонных линий нужда в казачьих частях все больше и больше возрастала, тем более что казачье население имело низкий естественный прирост, а потери, которое оно несло в ходе Кавказской войны, росли. Поэтому пополнение линейного казачества в первой половине XIX века было постоянной заботой местных и центральных властей, которые добивались этого разными путями. В 30-х годах XIX века военное командование приступает к укреплению границы по линии Военно-Грузинской дороги. В 1837 г. были поселены здесь восемью станицами два Малороссийских казачьих полка. Восемь новых станиц образовали Владикавказский полк в 6 строевых сотен [2]. Для пополнения казачьих станиц правительство в 1848 году переселило 200 семей государственных крестьян из Харьковской и Воронежской губернии. Этими переселенцами была заселена новая станица Змейская [3]. Таким образом, в самый разгар Кавказской войны, начиная с конца 30-х, начала 40-х годов XIX века происходит увеличение количественного состава Терских казаков за счёт малороссийских переселенцев. Этот прирост казачьего населения повлёк за собой проблему размещения и наделения землёй довольно большого количества переселенцев. Первоначально вопрос о земельных угодьях не стоял столь остро, по причине того, что казаки-переселенцы находились полностью на довольствии государства, им довольно было близлежащих к станицам земельных угодий. Но по мере увеличения количества казачьего населения и как следствие этого «расширение хозяйственной деятельности, казаки всё больше и больше начинают испытывать потребность в плодородной земле, а пределы её были ограничены владениями поселившихся здесь осетин, вышедших с гор» [4]. Во время переселения горцев на равнину, принявшего стихийный характер, раздела земельных угодий не производилось, осетинские общества занимали их по праву первозаселения, т.е. захвата. Царское правительство, поощряя переселение осетин, практически не занималось их размещением, и, как правило, признавало законным право на владение занятыми под поселения землями. Но после размещения станиц на этом пространстве и численного роста казачьих обществ остро встал вопрос о нехватке земли. Особенно остро земельный вопрос встал в местах расположения станиц Ардонской, Архонской и Николаевской, где плотность осетинского населения была особенно высока [5]. Чтобы разрешить эту проблему военная администрация приняла решение о переселении осетин в другие места, и освободившиеся земли передать казакам. Для переселенцев-осетин царским правительством были отведены лучшие земли «между Терским и Кабардинским хребтом ... куда входила и часть владений князя Бековича Черкасского, а также пространство между Тереком, и предположенной границей Владикавказского Казачьего полка» [6]. Царское правительство для оказания помощи «переселенцам, лишающихся не только земли, но и домов, домашних заведений и т.д., а также в виде поощрения ... выдавало на каждое семейство, смотря по расстоянию, от 20 до 40 рублей серебром» [7]. Всего подлежало переселению на указанные места 433 двора Тагаурского, Алагирского и Куртатинского обществ и 40 дворов аула Алхаста Кундухова [8]. Решая вопрос о наделении землей казаков и осетин, царское правительство связывало со строительством новой укрепленной Линии, получившей впоследствии название, – Сунженской. Первоначальная идея создания этой укрепленной линии принадлежала генералу князю Цицианову, который предлагал еще в 1803 году занять казачьими поселениями линию от Екатеринграда до Владикавказа и от Владикавказа по реке Сунже, включая обширное пространство Сунженского предгорья. Однако после гибели Цицианова этот проект остался забытым, и только в 1813 году было заложено укрепление Преградный стан, а 10 июля 1818 года по приказу генерала Ермолова, построили крепость Грозную. Начиная строительство Сунженской укрепленной линии, Ермолов исходил из стратегических соображений. Устроив на Сунже крепости, – писал Ермолов, – неподалеку от деревень их (имеются в виду чеченские), удобно будет делать внезапные нападения, ибо не могут они предварительно знать о намерении и угадывать опыт, как прежде, по немедленному сбору войск из многих мест. Оттеснив ближе к горам и беспрерывно содержа в страхе, можно заставить их помышлять о собственной защите более, нежели в нападениях, которые тем затруднительнее сделаются, что надобно будет далеко проезжать позади цепи постов наших» [9]. К середине 30-х годов XIX века система укреплений получила определенное устройство под названием «Сунженской кордонной линии», командир которой полковник Пулло имел штаб-квартиру в крепости Грозной. Оставалась теперь последняя и самая важная задача – продолжить Линию по бассейну реки Сунжи до впадения ее в реку Терек для соединения крепостей Владикавказа и Грозной «и даже до пределов Дагестанской области» и заселение ее казаками. Общий порядок устройства и заселения этой Линии окончательно был разработан комендантом Владикавказа полковником Нестеровым. Так, в своей записке «Об устройстве станиц на Сунженской линии», полковник Нестеров предлагал, прежде чем начать строительство новой Линии, решить вопрос о наделении землями назрановцев (Ингушей) и осетин, а также жителей гарнизона г. Владикавказа. Нестеров считал, что «водворение станиц на Сунже тесно связанным с вопросом о наделении землей назрановцев и осетин и об определении в настоящее время положительным образом между их владениями и землями Сунженского и Владикавказского полков» [10]. Также Нестеров высказал мнение о том, что начальником строительства и размещения станиц должен быть в перспективе начальник Сунженской укрепленной линии, а «для необходимого единства в действиях и во избежание мелких затруднений при исполнении, поручить возведение станиц между Назраном и Казак-Кичу тому лицу, которое будет командовать войсками во Владикавказском округе» [11]. Таким образом, решив вопросы о заселении пространства по линии Военно-Грузинской дороги о наделении землями казаков, осетин, ингушей, жителей гарнизона Владикавказа, военное командование преступает к строительству Сунженской укрепленной линии и заселению ее казаками. Кроме того в той же записке Нестеров высказал мнение, что начальником строительства и размещение станиц должен быть в перспективе и начальник Сунженской укрепленной линии. «Для необходимого единства в действиях и воизбежание мелких затруднений при исполнении, – писал Нестеров, – поручить возведение станиц между Назраном и Казак-Кичу тому лицу, которое будет командовать войсками во Владикавказском округе» [12]. Что же касается местоположения самих станиц, то полковник Нестеров предлагал разместить их «между бывшим аулом Малою Яндыркою и укреплением Казак-Кичу и влево до большой дороги, проходящей между обоими кабардинскими хребтами, а вправо до Блашевских гор» [13]. Эти земли, писал он далее, «для хлебопашества наилучшего качества такого только вообразить можно, и близость отличного строевого леса дает возможность к скорому возведению строений. Общее пространство земли составляет четвероугольник, имеющий около 25 верст как в широту, так и в длину, но на окоп легко поселить можно от 1000 до 1200 дворов, разделяя их на три или четыре станицы» [14]. Заселение станиц предполагалось осуществить за счет терских, донских, ставропольских и кубанских казаков, направляемых на Сунжу по жребию или добровольно. Подавляющую массу составляли молодые казаки с семьями. Возраст колебался от 20 до 35 лет. Представители старших поколений выезжали как члены семей. Командующим новой Линией и командиром полка был назначен Николай Павлович Слепцов, которому в то время едва исполнилось 30 лет. В мае 1845 года Слепцов прибыл в укрепление Волынское с офицерами и урядниками Моздокского полка и приступил к приему прибывающих казаков Ставропольского полка, Кубани и части Войска Донского, а всего должно прибыть из станиц Кавказского линейного войска – 2273 и из Войска Донского – 637 семей. Первыми казаками-переселенцами, изъявившими желание поселиться на Сунженской линии, были представители III и IV военных округов Войска Донского. Состав переселенцев от каждого округа был неодинаков: так из III-го военного округа прибыло 300 семей [15], а из IV-го округа всего 64 семьи [16]. Места, предназначенные под новые станицы, располагались по правому берегу реки Сунжи верстах в 18-ти от Назрановского укрепления, которое тогда считалось достаточно сильным, так как в нем имелась крепостная артиллерия, а гарнизон его составлял 7-й Кавказский линейный батальон. Распланировкой вновь строящихся станиц по реке Сунже было поручено саперному офицеру Свиридову, а расселением переселенцев занимался полковник Бруннер, который принял решение заселять станицы по 250 дворов, при этом, отмежевывать на каждый двор по 15 саженей в длину и 10 саженей в ширину [17]. Строительство первых трех станиц – Михайловской, Троицкой и Сунженской (впоследствии переименуют в Слепцовскую) было закончено 21 ноября 1845 года. Станица Сунженская была определена как Штаб-квартира полка. В дальнейшем строительство станиц происходило в такой последовательности: в 1847 году – станицы Ассиновская и Магомет-Юртовская; в 1851 году – Самашкинская и Алхан-Юртовская; в 1859 году – Сунженская (вторая), Карабулакская, Тарская и Камбилеевская; в 1860 году – Фельдмаршальская, Галашевская и Алкунская; и в 1861 году – Аки-Юртовская и Нестеровская [18]. Таким образом, заселение Сунжи, начатое в 1845 году, затянулось, почти что, на 16 лет. В конце концов, на берегах Сунжи и ее притоках образовались три казачьих полка: 2-ой Владикавказский, занявший семью станицами – Владикавказская, Камбилеевская (обе они в 1859 году соединившись, образовали станицу Терскую), Ново-Сунженская, Аки-Юртовская, Фельдмаршальская, Нестеровская и, впоследствии упраздненная, Галашевская – Галашевская – верховья Камбилеевки, Сунжи и Ассы; 1-й Сунженский, по среднему течению Сунжи с боковым сообщением к Моздоку в семи станицах: Магомет-Юртвская, Карабулакская, Троицкая, Сунженская (в последствии Слепцовская), Михайловская и Ассиновская; 2-ой Сунженский, сомкнувший Сунженскую линию с Гребенскими городками по-нижнему течению Сунжи до Брагунов и Горячих Вод восьмью станицами – Самашки, Закан-Юрт, Алхан-Юрт, Грозненская, Петропавловская, Джалкинская, Умакан-Юрт и Горячеводская [19]. Одновременно со строительством новых казачьих станиц по Сунженской линии увеличивается и численность населения этих станиц. Как правило, увеличение казачьего населения происходило за счет казаков-переселенцев и крестьян. Так, в 1861 году дополнительно было переведено 100 семей терских казаков, и 400 семей государственных крестьян, которых обратили в казачье сословие и расселили по станицам [20]. Стабилизация численности казачьего населения произошло к середине 60-х годов XIX века. Так, по отчетной ведомости за 1866 год в станицах 2-го Владикавказского Казачьего полка проживало: 1587 семейств с 2566 –служащими казаками, 1865-ю малолетними до 18 лет, 3918 – женщинами-казачками и 100 человек не казачьего сословия [21]. Численность казачьего населения была связана с окончанием русско-кавказской войны и сокращением потерь на полях сражений. Терское казачество, сыгравшее огромную роль в хозяйственном освоении Предкавказья, предполагалось Царской администрацией использовать в роли надежного стража внутренних основ государственной власти. И именно с этой целью, начиная с 1865 года, практически полностью прекращается приписка в казачье сословие лиц иного социального происхождения. Одновременно с этим был положен запрет на выход из казачьего сословия без надлежащих на то причин. Все эти меры завершили процесс превращения казачества в замкнутое служилое сословие, находившееся на особом положении в государстве. 1. Акты, собранные Кавказской Археографической комиссией. Т. 12. – Тифлис, 1904. №589. 2. ЦГА РСО-А, ф. 290, оп. 1, д. 109, лл.15 об. 17. 3. Статистические материалы для изучения современного станичного быта Терского казачьего войска / Сост. Н. Благовещенский. – Тифлис, 1877. С. 40. 4. Омельченко И.Л. Терское казачество. – Владикавказ: Ир, 1991. – С. 108. 5. Омельченко И.Л. Терское казачество. – Владикавказ: Ир, 1991. – С. 108. 6. ЦГА РСО-А, ф. 290. оп. 1, д. 109, л.21. 7. ЦГА РСО-А, ф. 290. оп. 1, д. 109, л.21. 8. Омельченко И.Л. Терское казачество. – Владикавказ: Ир, 1991. – С. 109. 9. Записки Алексея Петровича Ермолова. – М., 1868. – Ч. 2. – С. 22. 10. ЦГА РСО-А, ф. 290, оп. 1, д. 109, лл. 17, 17 об. 11. ЦГА РСО-А, ф. 290, оп. 1, д. 109, лл. 5, 5 об. 12. ЦГА РСО-А, ф. 290, оп. 1, д. 109, лл. 5, 5 об. 13. ЦГА РСО-А, ф. 290, оп. 1, д. 109, лл. 4, 5. 14. ЦГА РСО-А, ф. 290, оп. 1, д. 109, л. 5. 15. Козлов А. И. Возрождение казачества: история и современность (эволюция, политика, история). – Ростов н/Д, 1995. – С. 66. 16. Козлов А. И. Возрождение казачества: история и современность (эволюция, политика, история). – Ростов н/Д, 1995. – С. 70. 17. Газ. «Терские ведомости», № 259, 10 декабря 1911 г. 18. Сборник сведений о Терской области / Под ред. Н. Благовещенского. – Владикавказ, 1978. – Вып. 1. – С. 373–375. 19. ЦГА РСО-А, ф. 13, оп. 1, д. 930, лл. 19, 20. 20. ЦГА РСО-А, ф. 13, оп. 1, д. 109, л. 1 об. 21. ЦГА РСО-А, 13, оп. 1, д. 1495, л. 14 об., 15. Кандидат исторических наук Эдуард Бурда ПРИ КОПИРОВАНИИ МАТЕРИАЛОВ ССЫЛКА НА САЙТ СТРОГО ОБЯЗАТЕЛЬНА!
Категория: Мои статьи \| Добавил: burdaeduard (02.07.2017)
Просмотров: 27969 \| Рейтинг: 5.0/3

Всего комментариев: 0