Главная » Статьи » Мои статьи |
Генерал-лейтенант Андрей Григорьевич Шкуро Часть 1. Один из самых непримиримых борцов с Советской властью и большевизмом, оставшийся верный своим идеалам до конца своего жизненного пути, атаман Андрей Григорьевич Шкуро родился 7 февраля 1886 года в станице Пашковской близ Екатеринодара в семье казачьего офицера. Старинный запорожский казачий род Шкура был в числе первых переселенных во второй половине XVIII века на Кубанские земли. Впоследствии, уже командуя крупными воинскими соединениями, Андрей Григорьевич немного изменит неблагозвучную фамилию, заменив в ней последнюю букву и став тем самым Шкуро. Его отец Григорий Федорович Шкура был заметной фигурой в Кубанском казачьем войске и в городе Екатеринодаре. Службу начинал рядовым казаков, участвуя в Русско-турецкой войне 1877-1878 годов. В Ахал-текинской экспедиции 1880-1881 годах он участвовал уже будучи в офицерском в чине хорунжего. В отставку Григорий Федорович вышел по болезни «с мундиром и пенсией» в 1901 году в чине войскового старшины. Григорий Шкура до февраля 1917 года являлся бессменным гласным городской думы Екатеринодара, пользовался среди городан большой известностью и уважением. Матерью Андрея Григорьевича была дочь священнослужителя Ставропольской губернии Анастасия Андреевна Байздренко. Она отличалась домовитостью, являя пример чадолюбивой русской женщины, на плечах которой находились усадьба, домашнее хозяйство и дети. Начальное образование Андрей Григорьевич получил в дома, затем обучался в станичном одноклассном начальном училище. Продолжил начальное образование в подготовительном классе Кубанского Александровского реального училища. А для получения начального военного образования и главное дисциплины, которая явно хромала у непоседливого и задиристого казачьего подростка, отец отвез его в первопрестольный град Российский и отдал в 3-й Московский кадетский корпус. По окончании кадетского корпуса Андрей Шкуро в 1905 году поступает в казачью сотню Николаевского кавалерийского училища в Санкт-Петербурге. В мае 1907 года Андрей Григорьевич Шкуро был выпущен из училища в чине хорунжего в 1-й Уманский бригадира Головатова казачий полк Кубанского казачьего войска, дислоцировавшийся в тот момент в крепости Карс в Закавказье. Прибыв в полк младшим сотенным офицером он уже в начале 1908 года подает рапорт с просьбой отправиться «охотником» на персидскую границу, где две сводные сотни казаков сражались с разбойными шайками шахсеван постоянно устраивавшими налеты на купеческие караваны и дипломатических курьеров и нередко нарушавшим границу Российской империи между Джульфою и Нахичеванью. Беспокойная, полная опасностей и приключений служба по поиску партий разбойников, как никакая иная, соответствовала его характеру. Его всегда тянуло туда, где гремели выстрелы, и слышался звон сабель. За несколько успешно проведенных засад на разбойничьи караваны и стычек с контрабандистами он не только получил репутацию бесстрашного и удачливого командира, но и получил свою первую боевую награду – орден Святого Станислава III степени – «за ловкость и доблесть в стычках с персидским разбойничьим племенем - шахсеванами». В конце весны 1908 года хорунжий Андрей Шкуро был переведен в 1-й Екатеринодарский казачий кошевого атамана Захара Чепеги полк. Этот полк квартировал в столице Кубанской области городе Екатеринодаре и входил в состав 3-й Кавказской казачьей дивизии Кавказского военного округа. Военные учения, спорт, охота сочетались с кутежами и драками. В силу вспыльчивого характера он неоднократно сидел на гауптвахте и вызывался к командиру для отечественного внушения. «Я вероятно, кончил бы достаточно плохо, - вспоминал Андрей Григорьевич, уже будучи генералом, - если бы в моей жизни не случилось обстоятельство, действующее обыкновенно отрезвляюще – я влюбился и женился». Жена его Татьяна Сергеевна Потапова, была дочерью директора народных училищ Ставропольской губернии и обладательницей огромного состояния, которое отписала ей бабушка. Во время заграничного свадебного путешествия молодые посетили Германию и Всемирную выставку в Бельгии. В Берлине Андрей Григорьевич изучил производство пустотелых бетонных кирпичей и, возвратившись на Кубань, построил небольшой кустарный кирпичный завод, а затем из кирпича своего завода – три дома в Екатеринодаре, в одном из которых молодожены и обосновались. Но спокойная жизнь была не по его натуре. В 1913 году Андрей Григорьевич вышел на льготу и был приписан ко второочередному полку, в котором должен был четыре года числиться в бездеятельности. Такое положение для деятельной натуры было в тягость и он отправился в Восточную Сибирь, в Нерчинский округ, где по поле Кабинета Его Величества работала экспедиция отправленная для поиска и нанесение на карту золотоносных месторождений. Прибыв в Читу, где формировалась экспедиция, ему было поручено организовать военную часть намеченного предприятия. Однако вскоре до Читы дошла весть о том, что Германия объявила войну России. Начиналась Первая мировая война и вместе с ней мобилизация Русской императорской армии. Подъесаул Андрей Шкуро не успел к мобилизации и, когда вернулся на Кубань домой, его 1-й Екатеринодарский казачий полк уже ушел на фронт. Поэтому Андрей Григорьевич был зачислен командиром взвода в 3-й Хоперский казачий полк. Этому полку в составе 3-го Кавказского армейского корпуса предстояло участвовать в тяжелых боях на Юго-Западном фронте в Галиции. Осенью 1914 года южнее Варшавы разгорелись ожесточенные бои, вошедшие в историю как битва на Висле и Сане. Поначалу Русская императорская армия вынуждена была отступить под напором превосходящих сил противника. Но, перегруппировавшись, части армии перешли в решительное контрнаступление. 3-й Хоперский казачий полк, действовавший в составе 3-й армии генерала Радко-Дмитриева, получил задачу поддержать пехотные полки, наносившие удар по городу Тарнов. Переправившись через реку Сан, хоперцы обрушились на неприятеля. Командуя передовым разъездом из семнадцати казаков, подъесаул Шкуро внезапно столкнулся с эскадроном немецких гвардейских гусар и, не смотря на более чем десятикратное превосходство противника, смело атаковал их. Не выдержав такого напора, германцы обратились в бегство. Казаки захватили в плен двух офицеров, сорок восемь гусаров и два исправных пулемета с полным боекомплектом. За это дело Андрей Григорьевич был удостоен ордена Святой Анны IV степени на шашку, прозванный в офицерской среде «клюквой» из-за красного цвета темляка. В ноябре 1914 года подъесаул Шкуро опять отличился: командуя сотней при штурме австрийских позиций у города Радом, вместе с донцами берет артиллерийскую батарею, пленив две роты и пулеметный взвод с исправным вооружением. Именно после этой победы на прославившегося своей лихостью офицера ушло представление к награждению Георгиевским оружием. При этом в высочайшем приказе от 5 мая 1915 года говорится, что он в ноябре 1914 года, подвергая свою жизнь явной опасности, установил и все время поддерживал постоянную связь между дивизиями на фронте. В декабре того же 1914 года подъесаул Андрей Шкуро, раненый во время разведки ружейной пулей в ногу, вынужден был лечь в госпиталь, где провел два месяца. А подлечившись, вернулся в полк, где в июле 1915 года получил в командование пулеметную команду. И вновь проявил бесстрашие и храбрость: в сражении под Таржимехи спешившись Андрей Григорьевич открыл со своими казаками бешеный огонь по немцам, атака увенчалась полным успехом. Но во время боя немецкая пуля угодила в рукоятку кинжала, раздробила ее и пробила Андрею Григорьевичу живот, задев с одной стороны брюшину. «Если бы не отцовский кинжал, - запишет впоследствии в своих воспоминаниях он, - я, конечно, был бы ранен смертельно». За этот подвиг, с пометкою «за отличие в делах», он был произведен в чин есаула. А вскоре и награжден орденом Святой Анны II степени с мечами. Вместе с наградами есаул Шкуро приобрел и репутацию лучшего разведчика не только в дивизии, но и в корпусе. В середине осени 1915 года Андрей Григорьевич подал командованию рапорт с предложением «отрядить его с партией казаков терзать тылы и коммуникации противника». Идея пришлась по душе командованию. Получив одобрение, Шкуро в декабре 1915 – январе 1916 годов организует из казаков «Кубанский конный отряд особого назначения», который оперирует в тылу противника на Западном фронте, в Минской губернии, и в районе Южных Карпат: рейды, уничтожение мостов, артиллерийских складов, обозов. Так, уже при первом налете кубанцы истребили полторы сотни немцев, захватили шесть пулеметов и три десятка пленных. Сдав трофеи, отряд ушел в более продолжительный рейд по немецким тылам, во время которого среди прочих удачных наскоков под покровом сумерек и метели внезапно атаковала поселок Нобель, где располагался штаб германской пехотной дивизии, отряд Шкуро захватил ее командира и нескольких штабных офицеров. Черное знамя Кубанского конного отряда особого назначения с изображением волчьей головы, шапки из волчьего меха, боевой клич, подражающий волчьему вою, породили неофициальное название отряда Шкуро – «волчья сотня». Благодаря своим рейдам отряд получил на фронте широкую известность. Немцев же охватила паника. Срочно стали планироваться и предприниматься меры противодействия лихим партизанским набегам. Но Шкуро, несмотря, ни на что, продолжал гулять по вражеским тылам в лесах Минской губернии. Немцы оценили его голову в 60 тысяч рублей. Не любивший Шкуро барон Петр Николаевич Врангель действия его отряда оценивал негативно: «Полковника Шкуро я знал по работе его в Лесистых Карпатах во главе «партизанского отряда». <…> За немногим исключением туда шли главным образом худшие элементы офицерства, тяготившиеся почему-то службой в родных частях. Отряд полковника Шкуро во главе со своим начальником, действуя в районе XVIII корпуса, в состав которого входила и моя Уссурийская дивизия, большей частью болтался в тылу, пьянствовал и грабил, пока наконец, по настоянию командира корпуса Крымова, не был отозван с участка корпуса». Однако опытом есаула Шкуро заинтересовались в Ставке Верховного главнокомандующего русской армией. К весне 1916 года при каждой кавалерийской и казачьей дивизии было сформировано более 60-ти партизанских отрядов численностью от 60 до 200 сабель, которые, вдохновленные примером «волчьей сотни», отправились во вражеский тыл в полосе Западного и Юго-Западного фронтов. Ранней весной 3-й Кавказский корпус отправился походным порядком на север, в район Барановичи — Молодечно, где собирался большой кулак из 12 корпусов, который должен был совершить прорыв германского фронта. Удар этот не состоялся. Собранные под Молодечно корпуса были постепенно переброшены на развитие достигнутых успехов во время весенне-летнего наступления генерала Брусилова. Отряд Шкуро при этом совершил многокилометровый рейд по тылам германской армии. Летом 1916 года отряд Шкуро был переведен в состав 3-го Конного корпуса под командованием генерала графа Федора Артуровича Келлера. Отряд проводил набеги на тылы вражеских войск на Румынском фронте. После февральской революции 1917 года отряд Шкуро был переведен на Кавказский фронт, для участия в боевых действиях против турецких войск в Персии. Прибыв к месту назначения, Шкуро со своим отрядом сразу же был включен генералом Баратовым в авангард Кавказского кавалерийского корпуса, к тому времени перешедшего в наступление. Разгромив турецкие части в боях у Синнаха и под Мнантагом, казаки, совершив стремительный четырехсоткилометровый марш, соединились с английскими дивизиями генерала Мода у местечка Кизыл Рабат. Это было последнее крупное сражение Первой мировой войны с участием русских армий, в результате которого турецкая армия потеряла всю южную часть Ирака. Кандидат исторических наук Эдуард Бурда Иллюстрации: 1. Полковник Андрей Григорьевич Шкуро. 2. Художник Евгений Емельянов, Казачий разъезд. Холст, масло. 2017. 3. Кавказская казачья сотня на марше. 4. Плакат времен Первоймировой войны. Бой под Ардаганом. Издание литографии Товарищества И. Д. Сытина. 5. Федор Артурович Келлер с чинами штаба 3-го кавалерийского корпуса. Справа сидит есаул Андрей Григорьевич Шкуро. | |
Просмотров: 495 | |
Всего комментариев: 0 | |