| Главная » Статьи » Мои статьи |
Генерал Николай Павлович Слепцов Часть 1
| Генерал Николай Павлович Слепцов Часть 1 Затяжная Кавказская война породила много легендарных личностей, чьи подвиги и жизнь были еще при их жизнях воспеты в песнях. Одним из таких легендарных военачальников Отдельного Кавказского корпуса был генерал-майор Николай Павлович Слепцов, командир 1-го Сунженского линейного казачьего полка. Будущий герой Кавказской войны происходил из древнего дворянского рода, уходящего своими корнями еще в XV век. Родился Николай Павлович 6 декабря 1815 года в родовом имении селе Кологривовке Аткарского уезда Саратовской губернии. Получив первоначальное домашнее образование, в 10 лет был отправлен в Ярославль на учебу в Благородный пансион при Демидовском училище высших наук, в котором с 1821 года учился его старший брат, Петр. К этому времени в семье родился младший брат, Александр. Проучившись в Демидовском училище три года, Николай Слепцов 4 июля 1828 года был принят в Санкт-Петербургский Горный кадетский корпус, позже переименованный Горный институт. Это было одно из лучших учебных заведений России того времени. Здесь, давалось высококачественное образование как в гуманитарной, естественнонаучной так и, частично, военной областях.  Проходя обучение в Горном институте он в течении нескольких лет просил отца дать свое согласие о переводе его в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. Его отец долго не решался исполнить просьбу сына и только по общему ходатайству всех родных, дал на это свое согласие. Получив столь желанное согласие, Николай Слепцов 26 мая 1834 года написал своему отцу письмо, где постарался выразить тот восторг, который его охватил, получив это долгожданное известие: «Батюшка! Я очарован истинным назначением военного знания, я ставлю его выше всех других понятий. Все мои желания, все усилия стремятся к тому, чтоб вступить на это высокое, славное поприще и быть его достойным. Я просил, умолял вас, так сказать, вызвал у вас согласие, и теперь у меня нет и не должно быть ни другой мысли, ни других забот, кроме тех, чтобы заботиться о ваших радостях и оправдать доброе участие родных. Вы решились – и для меня нет препятствий! Предо мной обширное поле к блаженству. Теперь я забываю превратность судьбы; мне кажется, что я счастлив навсегда, навеки; по крайней мере, в эти минуты – совершенно!». 16 сентября 1834 года Николай Павлович Слепцов поступил в Школу гвардейских подпрапорщиков и кавалерийских юнкеров. В школе он с огромным энтузиазмом приступил к овладению столь желанным для него военным делом, что сразу же привлекло внимание начальства. Он был назначен фельдфебелем пехотного отделения и вскоре завоевал искреннее уважение своих соучеников, ставших теперь ему подчиненными. Начальник школы генерал Константин Антонович Шлиппенбах однажды в разговоре с братом Николая Петром Слепцовым сказал тому: «Брат Ваш имеет истинный характер военного человека и подает прекрасные надежды». По отзывам же товарищей по школе Слепцов был «скромным, но впечатлительным молодым человеком, с сильным воображением, которое повлияло на развитие в нем тех рыцарских качеств, которые впоследствии выделяли его среди других кавказских деятелей». Через два года он закончил школу и 1 января 1837 года был зачислен в лейб-гвардии Литовский полк с производством в прапорщики. В 1838 году был произведен в подпоручики, в в 1839 году «за отлично-усердную и ревностную службу» награжден 500 рублями ассигнациями. Но служба в рядах гвардии в то время, когда не предвиделось для нее участия в военных действиях, была не по сердцу Слепцову. И как отмечал один из его дореволюционных биографов: «…вся жизнь Слепцова сложилась в дали от шаблона. Офицер лейб-гвардии Литовского полка оставляет гвардейскую службу с ее заманчивыми перспективами…» и 16 июня 1840 года в звании штабс-капитана по собственному желанию переводится в Нижегородский драгунский полк, дислоцированный на Кавказе. Нижегородский драгунский полк считался на Кавказе элитной частью и поэтому активно участвовала в боевых действиях. Уже в октябре-ноябре Слепцов отправился в поход под командованием генерал-адъютанта Павла Христофоровича Граббе. И сразу же Николай Павлович обратил на себя внимание своей храбростью в сочетании с высоким профессионализмом. Благодаря этому 20 декабря он назначается адъютантом генерал-майора Александра Семеновича Траскина - начальника штаба войск, расположенных на Кавказской линии и Черномории. Пять лет Слепцов «в почти беспрерывных схватках с чеченцами, вихрем носился по самым, казалось бы, недоступным аулам, едва находя время передохнуть в промежутках между экспедициями, одна другой утомительнее, одна другой опаснее», - отмечалось в заметке, посвященной столетию со дня рождения героя Кавказа. За эти пять лет он принял участие в 30 сражениях. Только в 1841 году он участвовал в 11 крупных военных операциях, не считая множества мелких схваток. За отличие, оказанное им в экспедиции против горцев, 30 июня 1841 года Николай Павлович был награжден первым своим боевым орденом Святого Станислава III степени. В 1842 году офицерская карьера 27-летнего Слепцова продолжается уже на Кубани под командованием генерала Григория Христофоровича Засса. Здесь он вскоре был произведен в капитаны, а на следующий год назначен адъютантом к начальнику штаба Отдельного Кавказского корпуса. А когда в конце 1843 года генерал Франц Карлович Клюки фон Клугенау пошел на выручку подполковника Диомида Васильевича Пасека выдержавшего с 16 ноября по 19 декабря осаду в укреплении Зыраны, Николай Павлович отправился охотником в отряде фон Клугенау, получив от него командование 1-м батальоном Апшеронского полка. Выйдя 16 декабря вместе с вверенным ему батальоном он отправился в 40-километровый поход. Батальон быстро преодолел этот путь, позволив себе лишь получасовой отдых, и с ходу атаковал врага. Горцы бежали. Осада Зыраны была снята, но при выступлении гарнизона из укрепления, лишь только русский отряд вошел в Игранайское ущелье, на него с обеих сторон полетели пули и камни. Необходимо было сбить неприятеля с высот, чтобы очистить путь войскам. Левые высоты взялся очистить подполковник Диомид Пасек, а правые – капитан Николай Слепцов. С шашкой в руке, впереди всех, взбирался он на крутую скалу, до 300 метров высоты, и несмотря на целый град пуль, сыпавшихся сверху, успел невредимым добраться до позиций горцев и оттеснить их оттуда. За отличие, оказанное им в этом сражении, Николай Павлович Слепцов 13 июля 1844 года был награжден орденом Святой Анны III степени а 20 сентября того же года был произведен в майоры с назначением состоять по кавалерии и при Кавказском линейном казачьем войске. С этого времени и до самой своей гибели его жизнь будет тесно переплетена с казаками Кавказской линии. В 1844 году Слепцов принимал участие в экспедиции, предпринятой под начальством командира Отдельного Кавказского корпуса, генерал-адъютанта Александра Ивановича Нейдгардта. 19 января 1845 года Николай Петрович Слепцов был назначен командиром формировавшегося 1-го Сунженского линейного казачьего полка с оставлением по кавалерии. С этого же времени начинается фактическое существование знаменитой Сунженской линии и полка. Почти за сорок лет до этого назначения в 1803 году инспектор Кавказской линии главнокомандующий в Грузии, генерал-лейтенант князь Павел Дмитриевич Цицианов, составил проект о занятии военными поселениями линии от Екатеринодара до Владикавказа и тогда же предполагалось занять линию по реке Сунже и обеспечить Сунженское предгорное пространство. В 1806 году князь Цициановъ был убит, и вопрос этот на время был забыт. Замыслы князя Цицианова пытался осуществить в 1810 году генерал Сергей Алексеевич Булгаков, но осуществить их тогда не получилось. Лишь только через 5—8 лет Сунженская линия получила определенные границы. В 1815 году заложено было укрепление Преградный Стан, а 10-го июля 1818 года генерал Алексей Петрович Ермолов заложил крепость Грозную. Точных намерений генерала Ермолова никто не знал, но очевидно было, что крепость Грозная должна была служить с Владикавказом одной общей оборонительной линией в Малой Чечне. В 1842 году, в бытность военного министра князя Александра Ивановича Чернышева на Кавказе, велено Кавказскому линейному казачьему войску распространить военные поселения по реке Сунже. Таким образом, князю Чернышеву принадлежит окончательная мысль образования Сунженской линии.  В 1845 году введено положение о Кавказском линейном войске. В этом же году впервые явился Николай Павлович Слепцов с офицерами и урядниками Моздокского полка в укреплении Волынское (впоследствии станица Троицкая). С ним прибыли и нижние чины Кубанского и Ставропольского полков Кавказского линейного войска и часть Донских казаков. Из них и начал формироваться Сунженский линейный полк, занявший линию по реке Сунже. С каждым годом, начиная от Волынского укрепления, выдвигались одна за другой казачьи станицы вплоть до крепости Грозной. Это продолжалось более 15 лет, до тех пор, пока не было обозначено пространство от Каспийского до Черного морей; одновременно с заселением. Сунженской линии станицами шло таковое и по pекам Кубани и Лабе. При вступлении в командование полком, Слепцов издал приказ. Содержание его в высшей степени характерно: «Высочайшим приказом в 19-й день января 1845 года назначен я командиром 1-го Сунженского линейного казачьего полка. Обязанность моя заботиться о благосостоянии вашем, и я приступаю к трудному долгу своему с удовольствием. Желание Государя и правительства, чтобы вы на новой линии были твердым оплотом для защиты дарованных вам земель, вашего имущества и семейств против хищников. Милостью Царя вам даны вспомоществования и преимущества. Чувствуйте благодеяния Монарха и попечение начальников. Вера в Бога и повиновение властям земным есть первый залог отваги и силы. Понимайте долг христианский, исполняйте его по присяге, и вы превзойдете старых одностаничников ваших, оправдаете надежду Царя и начальников. Молодечеством казак щеголяет, удальство в крови его, оружие и конь срослись с ним. Новобранцы! Берите пример с опытных, и будем единодушно отстаивать собственность вашу твердо и мужественно. Не обманывайте себя заранее ложною силою неприятеля; вы будете иметь борьбу с народом, на котором лежит клеймо Божьего гнева и презрения, с бродягами, попирающими земные дары, променявшими честный труд на грабежи и мошенничества. Они сильны тогда только, когда нападают на слабого, а вы всегда сильны верой, славой имени русского и славой казацкою с давних времен. Будьте же достойны звания казака по долгу христианскому, верности, присяге, доблести, мужеству, удальству, повиновению старшим, ловкости и расторопности. Тогда будете иметь успех в хозяйстве, и дни ваши процветут изобилием и богатством. Земля ваша имеет все способы к тому, и вы сами ее уже оценили. Нет врага кресту нашему: мы водрузим знамение Спасителя везде, где укажет нам Бог перстом Царя. Долг наш — оружием утвердиться здесь, на новых местах поселений, и мы обязаны исполнить этот священный долг с горячим усердием, славно, честно и неутомимо. Кто не признает истины в словах моих, тот враг закону Божью, враг порядку и собственной пользе, тому суд небесный, а на земле нет меры наказания». В распоряжении Слепцова в 1845 году были офицеры и урядники Моздокского полка, Кавказского линейного войска, которые и послужили основным элементом при формировании Сунженского полка; в состав же нижних чинов вошли: казаки Терских, Кубанских, Ставропольского полков линейного войска и часть казаков с Дона. Прежде всего, на плечи вновь назначенного командира легла забота, а быте и хозяйстве казачьих семей переселявшихся на строящуюся Сунженскую линию. К июню 1845 года на Сунженскую линию прибыли первые поселенцы, и началось строительство трех станиц – Сунженской, Михайловской и Троицкой. Постройка станиц происходила по указаниям главнокомандующего, князя Михаила Семеновича Воронцова, по распоряжению которого заселялся край. Они располагались на плодородной равнине Малой Чечни, орошаемой горными реками, прежде всего Сунжей. Прибывшие семьи казаков располагались на указанных местах в балаганах, крытых соломой, или в землянках. Распланированием станиц заведовал саперный офицер Дмитрий Васильевич Свиридов, управлял же поселением людей полковник Андрей Осипович Брунер, который определил на станицы Троицкую и Сунженскую по 250-ти дворов. Сообразно с этой цифрой должен был отойти и участок удобной земли. При этом каждый двор получил первоначально на свою долю 10 саженей в ширину и 15 саженей в длину.  Живя в землянках, люди рубили лес, коим в те времена была заполнена почти вся Сунженская долина, и строили турлучные кухни с печью, а затем уже становился сруб для избы. Станица кругом обносилась глубоким рвом, обсаженным колючим терновником. Этот ров служил первоначальной защитой поселения от внезапных нападений неприятеля. По всем четырем сторонам рва ставились деревянные ворота, на ночь запиравшиеся. По углам устраивались батареи, где помещались крепостные чугунные пушки, носившие название «вестовых», так как выстрелами из них производилась «тревога», — оповещалось о появлении с известной стороны врага. Устраивались высокие вышки, на которых находился часовой, следивший за окрестностями. Жизнь была, конечно, в полном смысле слова боевая; всюду расставлялись пикеты, на ночь закладывались секреты в опасных местах, кругом станица оцеплялась постами, называвшимися «притыками». Сообщение между станицами поддерживалось «оказиями», совершавшими свои рейсы раз или два в неделю, а иногда и через месяц из Владикавказа до крепости Грозной; в состав оказии входило до ста и более человек пехоты и казаков при двух-четырех орудиях. Когда более или менее определялись размеры станицы и число дворов, устраивалась площадь и в центре ее воздвигалась часовня — будущая церковь, и строилось здание под станичное правление. Кандидат исторических наук Эдуард Бурда Иллюстрации: 1. Генерал-майор Николай Павлович Слепцов 2. Худ. Гагарин Григорий Григорьевич. Казачий кордон, 1846 г. 3. Худ. Гагарин Григорий Григорьевич, Чечня. Вырубка лесов в Шали | |
| Просмотров: 13871 | |
| Всего комментариев: 0 | |
Copyright КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА © 2024 Все права защищены. При использовании материалов сайта
ссылка на источник обязательна. Администрация не несет ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей. 