| Главная » Статьи » Мои статьи |
ЛжеПетр - самозванец выбранный на казачьем кругу
| ЛжеПетр - самозванец выбранный на казачьем кругу Смутное время на Руси начала XVII века – это эпоха социально-политического, экономического и династического кризиса, которая характеризовалась политической нестабильностью, в том числе и таким новым явлением, как самозванство. Среди 17-ти самозванцев появившихся на исторической арене в этот период особняком стоит Илья Иванович Коровин из Мурома – избранный «царевичем Петром» на казачьем кругу.  Илейка Иванов сын Коровин был выходцем из простонародья. Согласно показаниям данными во время допросов перед боярским судом и обнародованных московскими властями в приложении к царской грамоте от 19 октября 1607 года родился он в городе Муроме, у бабы Ульяны, вдовы торгового человека Тихона Юрьева. После смерти первого мужа Ульяна стала невенчанной женой посадского человека Ивана Коровина и в начале 1580-х годов родила от него «зазорного» (внебрачного) сына по имени Илья. Ему было от роду 14 лет, когда Иван Коровин умер, а его вдова, повинуясь последней воле умирающего, постриглась в монахини в девичьем Воскресенском монастыре под именем старицы Улиты. Сироту приметил купец Т. Грозильников и сделал его сидельцем в своей лавке в Нижнем Новгороде. В этой роли Илейка Коровин пробыл около трёх лет, после чего бежал и приписался к казачьей охране, зарабатывавшей тем, что она охраняла от разбоя торговые суда, ходившие из Астрахани в Казань и Вятку. В течение года, между плаваниями, он жил в Астрахани у местного стрельца по имени Харитон. Позднее плавал на торговом судне в Нижний Новгород и на стрелецком — на Терек. Там он нанялся в стрелецкий приказ и участвовал в военном походе на Тарки в 1604 году, а по возвращении продался в холопы к боярскому сыну Григорию Елагину. Прожив год на подворье у Елагина, Илейка вновь бежал и по собственным словам: «…из-под юртов, от казаков, ушел в Астрахань, и в Астрахани побыл с четыре недели, а из Астрахани вышел к казакам же и пришел де яз к казаку Нагибе». Стоит заметить, что старый казак Нагиба стал впоследствии одним из самых видных военачальников армии Ивана Болотникова. В 1605 году Илейка Коровин оказался в составе казачьего отряда Нагибы вставшего на сторону Лжедмитрия I в походе самозванца к Москве. После краткой службы у казака Нагибы «в товарищах», Илейка перешел к казаку Наметке, затем вместе с ещё одним казаком — Неустройко отправился вверх по Волге. По всей видимости, на Волге, он участвовал в захвате Царицына восставшими казаками и пленении местных воевод, которые были позднее доставлены в лагерь первого самозванца под Орлом. Вместе с армией первого самозванца Илейка Коровин оказался в Москве, где жил, по собственным словам, около шести месяцев «от Рождества Христова до Петрова дня у церкви Владимира в Садах, на дворе у подьячего Дементия Тимофеева». В конце лета 1605 года он покидает столицу вместе с войском князя Дмитрия Хворостина, который был послан в поход Лжедмитрием I против астраханских воевод, оставшихся верными династии Годуновых. Зиму того же 1605 года Илейко Коровин Муромец провёл на Тереке вместе с низовым казачьим войском. Когда весть о воцарении в Москве Лжедмитрия I достигла Терского города, то большинство его жителей, как и во многих других городах страны, перешло на сторону самозванца, наивно полагая, что он лучше будет защищать их интересы. В ноябре 1605 года из Терков в Москву была отправлена депутация от служилых и жилецких людей Терского города, которую возглавил Сунчалей Янглычевич Черкасский. В Москве терчане представились Лжедмитрию I и поздравили его с занятием «законного» престола в надежде добиться от него разных милостей. Но посланцы вернулись на Терек, ни с чем, разочарованные в новом царе, окруженном «вельможными» панами. Надежды стрельцов, городовых казаков и посадских людей Терского города на то, что новый царь улучшит их положение, угасли. Особенно большое недовольство проявили жившие недалеко от Терков терские низовые казаки, часть которых состояла на государевой службе, но царское жалованье получала крайне нерегулярно. «Государь де нас хотел пожаловати, - говорили они, - да лихие бояре переводят жалованье и не хотят нам его дать…». Больше всего обвиняли они астраханских воевод, которые не раз «великою оплошкой и нерадением на Терке государевым людям нужу великую учиняли…». Зимой 1605-1606 годов вольные казаки сойдясь на общевойсковой круг, приняли решение идти походом на Каспийское море «…чтоб идти на Курь реку, на море, громить турских людей на судех; а будет, де и там, добычи не будет, и им, де, было казаком к кизылбашскому Шах-Аббасу служить». В дальнейшем предполагалось либо вернуться с добычей на Терек, либо окончательно остаться в Персии. Однако на кругу выдвинулась группа из 300 человек во главе с атаманом Фёдором Бодыриным которые собрали свой круг на котором был предложен иной план - идти на Волгу, грабя на своем пути торговые суда, а чтобы разбойничьему походу придать видимость законности, решено было выдвинуть из своей среды самозванца, объявив его племянником Лжедмитрия, спешащим на выручку «дяди» в Москву. Во времена предшествовавшие Смуте среди народа бытовала легенда о царевиче Петре, сыне царя Федора Ивановича которого царица Ирина Годунова, опасаясь якобы своего брата, подменила девочкой и отдала в надежные руки. Именно этой легендой и воспользовались казаки атамана Бодырина. Царевича Терские казаки выбирали на кругу. Из двух претендентов - сына астраханского стрельца Митьки и Илейки Коровина, которые оба служили у казаков в «молодых товарищах», выбран был второй, так как он уже бывал в Москве и неплохо знал местные порядки. Являясь типичным представителем казачьей голытьбы и обладая незаурядным природным умом, Илейка Коровин за короткий срок пребывания на Тереке смог обзавестись авторитетом у казаков и впоследствии оказался способным воеводой. Казаки-заговорщики привезли «царевича Петра» к «атаману казачью» Гаврилу Пану, городок которого находился на берегу реки Быстрой, недалеко от Терского города. Атаман принял «царевича» с подобающей почестью и выразил свою готовность поддержать его «законные» права на престол. Узнав о замыслах казаков-заговорщиков и боясь как бы все казаки (в том числе и городовые) не ушли с Терека и, следовательно, тогда некому было бы охранять границу, воевода Петр Головин обратился к ним с требованием прекратить бунт и выдать ему «царевича Петра», как явного самозванца и смутьяна. Однако казаки наотрез отказались подчиниться воеводе и выполнить его требования. Воеводе не удалось даже уговорить казаков оставить на Тереке половину своего состава «для приходу воинских людей». В конце зимы казаки вместе с «царевичем Петром» спустились на стругах по реке Быстрой в море и «стали» на острове Чечень, лежащем против терского устья. Здесь они начали готовиться к походу в Астрахань и на Москву. Сюда же к ним «съехались все казаки с юртов», то есть вольные казаки, жившие городками недалеко от Терского города. Немало перебралось к ним также терских жилецких (городовых) казаков и бедных посадских людей. Ранней весной 1606 года терские повстанцы во главе с «царевичем Петром» отправились по морю к Астрахани. Там они намеревались расправиться с недовольными начальниками и другими «мирскими кровопивцами», а затем пойти на Москву. Как уже указывалось, Астрахань также находилась в «воровстве», то есть приняла сторону самозванца. Воеводой здесь был князь Хворостинин, присланный сюда на воеводство самим Лжедмитрием I. Он отказался «для грабежу» пустить в город ватагу «царевича Петра» и не дал тем самым разграбить Астрахань. Но при этом, и не решился предпринять против них военные действия, тем более что многие астраханские стрельцы, посадские «жильцы» и казаки присоединились войску «царевича». Подойдя к Астрахани, брать ее терцы не решились вследствие малочисленности своего отряда, вместо этого двинулись по левому берегу Волги вверх к Москве. Во время своего продвижения казаки заняли четыре волжских городка, и добрались до Самары, не чиня при этом грабежа и кровопролития. В пути к ним присоединялись также многие волжские казаки, посадские люди Царицына, Саратова, Самары, а также нерусские народности: татары, ногайцы, марийцы, мордва, чуваши и другие. Так что, когда повстанцы дошли до Казани, отряд «царевича Петра» вырос до 4-х тысяч человек. Чтобы не допустить казаков до Москвы из Казани навстречу восставшим казакам двинулся с судовой ратью боярин Федор Шереметев, намеревавшийся как можно скорее разбить повстанцев. Примерно в это время из Москвы от Лжедмитрия I прибыл посланец по имени Третьяк Юрлов-Плещеев с грамотой, призывавшей казаков «идти к Москве наспех». Прибытие царского посланца означало только одно государь готов признать «царевича Петра» своим племянником. В центре государства тем временем произошли важные события. В результате восстания москвичей 17 мая 1606 года Лжедмитрий I был убит, и Москва была очищена от поляков. Воспользовавшись этим, Московские бояре провозгласили царем своего ставленника Василия Шуйского. Весть о гибели «царя Дмитрия» настигла повстанцев под Свияжском. Не дожидаясь подхода многочисленной рати Федора Шереметьева, Илейка Муромец с Волги повернул на Дон, по пути грабя купеческие караваны и разоряя небольшие крепости. Воспользовавшись волго-донской переволокой повстанцы «царевича Петра» оказались на Дону, где в одном из городков просидели несколько месяцев. Причиной последнего, как есть основания полагать, явилось стремление повстанцев избежать столкновения с правительственными войсками и пополнить свои ряды донскими казаками. Однако избранный на престол Василий Шуйский, памятуя о судьбе династии Годуновых, не вернулся к репрессиям против казаков первых лет XVII века и в дальнейшем не ставил им в вину поддержку Лжедмитрия I. Более того, вскоре после майского переворота 1606 года на Дон приводить казаков к кресту и «являти» им жалованье был послан зубцовский дворянин В. С. Толстой, а 13 июля 1606 года 1000 рублей денег, 1000 фунтов пороха и 1000 фунтов свинца повез на Дон суздалец С. Я. Молвянинов. Такая политика имела успех и удержала на Дону значительную часть казаков. Таким образом, Войско Донское официально объявило о своем невмешательстве в борьбу правительства и повстанцев. Это значило, что Илейка отныне мог привлечь к себе в лучшем случае «голутвенных» казаков, большинство которых проживало на Северском Донце, куда самозванец отплыл на стругах из Монастырского городка в конце лета. Большая часть населения Северской Украины встретила его с восторгом и признала его законным наследником русского престола. За время похода отряд «царевича Петра» значительно вырос и к октябрю 1606 года достиг 10 тысяч человек. В отряд Илейки влились и запорожские казаки. Осенью 1606 года войско Илейки Муромца находилось на Северском Донце. К этому времени Юг Русского государства был охвачен восстанием против нового царя – Василия Шуйского. Во главе восстания стал «воевода царя Дмитрия» Иван Исаевич Болотников. Центром восстания стал Путивль, где сидел другой «воевода царя Дмитрия» князь Григорий Петрович Шаховской, призывавший сражаться за призрак «истинного царя», во второй раз избежавшего смерти. На борьбу с восставшими царь Василий Шуйский выслал войска возглавляемые князьями Юрием Трубецким и Иваном Воротынским. В августе 1606 года войско Трубецкого было разбито Иваном Болотниковым в битве под Кромами, а в битве при Ельце потерпел поражение князь Воротынский. 23 сентября 1606 года потерпели поражение основные силы Василия Шуйского под Калугой. Одерживая одну победу, за другой войска Ивана Болотникова в октябре подошли к столице и, расположившись укрепленным лагерем в селе Коломенском, начали осаду Москвы, продолжавшуюся пять недель. Однако Иван Болотников, Григорий Шаховской и другие руководители восстания против Шуйского находились в тупике: их сторонников уже не удовлетворяли слова, что спасшийся Дмитрий скрывается в Литве; народ хотел видеть живого государя. Приближённый Лжедмитрия I Михаил Молчанов, иногда бравший на себя роль спасшегося царя, предпочитал отсиживаться в польском городе Самборе – резиденции Мнишиков, и в Москву не торопился. Венценосный вождь, хотя бы и не «царь Дмитрий», был для восставших как нельзя кстати. На Северский Донец были посланы гонцы призвавшие «царевича Петра» присоединиться против «льстивого царя». Но Илейка не спешил идти на объединение с Болотниковым, так как понимал, что в этом дуэте, ему будет отведена второстепенная роль. Он искал сношения с Речью Посполитою, с целью заручиться поддержкой короля Сигизмунда и получить от него военную помощь для захвата Москвы. Но король не спешил поддерживать еще одного самозванца. По приглашению князя Шаховского «царевич Петр» прибыл в Путивль в ноябре 1606 года. Молодой самозванец сильно отличался от своего предшественника. «Детина» (как его именуют официальные источники) не стремился быть похожим на царского сына. В отличие от Лжедмитрия I он был беспощаден к дворянам, попавшим к нему в плен. В Путивле совершались жестокие казни; самозванец «иных метал с башен, и сажал по колью, и по суставам резал». Были казнены многие бояре и воеводы, попавшие в плен к казакам: князь Василий Черкасский, царский посланник ясельничий Андрей Воейков, воеводы — князья Андрей Ростовский и Гаврила Коркодинов, братья Бутурлины, Никита Измайлов, Алексей Плещеев, Михаил Пушкин, Иван Ловчиков, Петр Юшков, Федор Бартенев, Языков и другие. В то же время Илейка и не стремился к социальным переменам. В его окружении было немало знатных дворян. Воеводами «царевича Петра» были князь Г. П. Шаховской, боярин князь А. А. Телятевский, князья Мосальские. Подобно Лжедмитрию и Шуйскому, самозванец жаловал своим сторонникам поместья, отобранные у казненных дворян. В том же ноябре 1606 года в рядах восставших болотниковцев под Москвой произошел раскол, рязанские рати Прокопия Ляпунова 5 ноября перешли на сторону Василия Шуйского. Вызвано это было активной агитацией патриарха Гермогена против восставших, а так же расслоением повстанцев на казаков, дворян и «податный люд». В самой Москве правительству Шуйского удалось убедить москвичей, что в случае взятия города войсками Ивана Болотникова их ждет неминуемая расправа за убийство Лжедмитрия I, поэтому горожане были настроены решительно. 22 ноября повстанцы потерпели поражение в решающей битве у деревни Котлы, Болотников вынужден был снять осаду столицы и отойти в Калугу. В течение зимы 1606-1607 годов восставшие успешно отражали натиски царских войск на этот город. Дабы предать легитимность своим действиям и одновременно укрепить воинский дух рядовых участников Ивану Болотникову требовалось предъявить «воскресшего царя Дмитрия». Об этом он неоднократно писал в Польшу. Разыскать и привезти с собой «царя Дмитрия», а заодно навербовать наемное войско взялся Илейка Муромец. В декабре 1606 года он отправился в Великое Княжество Литовское. Однако миссия «царевича Петра» по поиску спасшегося «от козней злых бояр царя Дмитрия» закончилась неудачей, как и попытки, навербовать войско. В конце декабря 1606 года Илейка возвратился в Путивль, а оттуда в начале 1607 года вместе со своим войском двинулся к Калуге на выручку Ивана Болотникова. С этого времени движение «царевича Петра» перестал быть чисто казачьим, оно слилось с крестьянским восстанием Болотникова. Сам же Илейка стал одним из ближайших сподвижников Ивана Болотникова, обнаружив в ходе этого движения незаурядные способности полководца. По пути «царевич Петр» взял несколько городов и крепостей, казнив наиболее ярых сторонников Василия Шуйского. Так взяв без боя сильно укрепленный город Царёв-Борисов, были казнены воевода города, боярин Михаил Сабуров и князь Юрий Приимков-Ростоцкий. В конце января войска «царевича» без сопротивления взяли ближайшую на подступах к Москве крепость Тулу. После захвата Тулы, Илейка дал отдых своим войскам, ожидая подхода главных сил повстанцев. Отсюда в феврале 1607 года, самозванец послал на выручку гарнизону Калуги, продовольственный обоз с отрядом князя Василия Мосальского. Однако по дороге этот отряд был разбит правительственными войсками. В мае того же года посланный с тоже целью князь Андрей Телятевский разбил на реке Пчельне правительственный отряд Бориса Татева, чем немало содействовал освобождению Калуги от осады войск воевод царя Василия Шуйского. Иван Болотников этим воспользовался и прорвался к Туле. В самой же Туле Илейкой Муромцем, так же как и в Путивле был развязан кровавый террор против духовенства и знати, а так же захваченных в боях дворян - сторонников царя Василия Шуйского. По воспоминаниям очевидцев тех событий, «вор Петрушка» имел за обыкновение казнить по десятку человек ежедневно. Для борьбы с повстанческими войсками царь Василий Шуйский собрал стотысячное войско, которое под его личным командованием 21 мая 1607 года вышло в поход к Туле. Казачьи сотни Илейки Муромца атаковали передовой отряд под командованием Ивана Голицына у реки Восмы неподалеку от Каширы. В ходе этого сражения, которое продлилось два дня с 5 по 7 июня, повстанцы потерпели поражение. 12 июня 1606 года к Туле подступили основные войска во главе с талантливым полководцем Михаилом Васильевичем Скопиным-Шуйским, который приходился дальним родственником царя Василия Шуйского. Началась осада Тулы, которая продолжалась с июня по октябрь 1607 года. Во время героической обороны Тулы, продолжавшейся с мая по октябрь 1607 года, повстанцы проявили исключительное мужество и выносливость. Несмотря на голод, недостаток боевых припасов и численное превосходство противника, они не раз предпринимали смелые вылазки и наносили значительные потери царским войскам. Сами осаждающие отмечали смелость и находчивость запертых в городе болотниковцев, по свидетельству документов того времени: «С Тулы вылазки были на все стороны на всякой день по трижды и по четырежды, а все выходили пешие люди с вогненым боем и многих московских людей ранили и побивали». По совету муромского помещика Ивана Кровкова, решено было затопить город, чтобы таким образом вынудить осажденный гарнизон к сдаче. Работы велись под руководством дьяков Разрядного приказа на обоих берегах реки Упы. Построенная ими плотина довольно сильно подтопила город. В городе начались болезни и голод, единственной надеждой защитников города оставалось войско Лжедмитрия II, который, однако, не спешил идти на помощь. К осени под стены Тулы прибыл сам царь Василий Шуйский. Защитники Тулы прислали царю Василию посольство, «бити челом и вину свою приносить, чтоб их пожаловал, вину им отдал, и оне вора Петрушку, Ивашка Болотникова и их воров изменников отдадут». Он пообещал осажденным казакам и горожанам, что их не тронут, если они выдадут своих командиров, что в итоге и случилось. Действительно, вступивший в город 10 октября 1607 года воевода Крюк Колычев сопротивления не встретил. Интересно, что царь свое слово сдержал: никто из защитников города не был наказан за пособничество Болотникову и самозванцу. Но судьбы Илейки Муромца и Ивана Болотникова были предрешены. Помилованный на первых порах царем Василием Шуйским Иван Болотников был сослан в Каргополь, но в марте по тайному приказу он был ослеплен и утоплен. Захваченный в плен Илейка Муромец дал свои первые признательные показания 10— 12 октября 1607 года перед сопровождавшими царя окольничими, боярами и «служилыми людьми». По сохранившимся записям, он именно тогда назвал своё настоящее имя и рассказал подлинную историю жизни до самого момента пленения. Считается, что столь поспешный образ действий был необходим Василию Шуйскому, чтобы дискредитировать руководителей восстания в глазах рядовых участников движения. В дальнейшем Илейка был препровождён в Москву, где допросы продолжались, затем 4 месяца спустя казнён «по совету всей земли». Казнь совершилась у стен Данилова монастыря, за внешним кольцом Московских укреплений — Земляным городом на Серпуховской дороге 12 января 1608 года. Более подробно это событие описывает Элиас Геркман в своем сочинении «Историческое повествование о важнейших смутах в государстве Русском». Его рассказ звучит следующим образом: «Он был приговорен к повешению, выведен из Москвы и приведён на место, где стояла виселица. Многие очевидцы рассказывают, что вышеупомянутый Петр Федорович (взойдя на лестницу) говорил кругом стоящему народу, что он перед его царским величеством не совершил преступления, заслуживающего смертной казни, что его преступление состоит только в том, что он выдавал себя за сына Фёдора Ивановича, что он на самом деле его сын и за это убеждение готов умереть; что его слова найдут справедливыми, если прикажут узнать о нем на Дону, что за грехи, за то, что он с казаками на Дону вел безобразную жизнь, Бог наказывает его позорною смертью. Его повесили на мочалах, которые не могли крепко затянуть, так как они были очень толсты, и преступник был еще жив, когда палач уже спустился вниз. Увидев это, палач взял у близ стоявшего крестьянина дубину (которую тот случайно держал в руках), снова влез на виселицу и ударил царевича по черепу. От этого удара он умер». Так закончил свой жизненный путь Илья Иванович Коровин из Мурома назначенный «царевичем Петром Федоровичем» казачьим кругом на Тереке. Его короткая, но яркая на приключения жизнь напоминает многих персонажей уже другой Русской смуты случившейся через 300 лет в начале ХХ века. Те же юные лета, тот же кровавый беспредел, та же упоенность от неограниченной, вседозволенной власти и тот же конец жизненного пути. Источники и литература: 1. Акты, собранные в библиотеках и архивах Российской империи археографической экспедицией императорской академии наук. Т. 2, СПб., 1836. 2. Бурда Э. В. Терское казачество и Российское государство в XVI-XXI вв. История взаимоотношений. М., 2015. 3. Буссе К. Московская хроника. – М.-Л., 1961. 4. Гневушев А. Акты времен правления В. Шуйского. – М., 1915. 5. Записки Терского общества любителей казачьей старины. 1914, №. 5. 6. Летопись о многих мятежах. – СПб., 1771. 7. Омельченко И.Л. Терское казачество. – Владикавказ: Ир, 1991. 8. Потто В.А. Два века терского казачества. – Ставрополь, 1991. 9. Скрынников Р. Г. Три Лжедмитрия; М., ООО «Издательство АСТ», 2003. 10. Смирнов И.И. Восстание Болотникова (1606-1607). – М., 1951. Эдуард Бурда | |
| Просмотров: 16068 | |
| Всего комментариев: 0 | |
Copyright КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА © 2024 Все права защищены. При использовании материалов сайта
ссылка на источник обязательна. Администрация не несет ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей. 