КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
Разделы
Категории раздела
Мои статьи [410]
Помощь сайту
Поиск
Наши ресурсы
  • Мы в Одноклассниках
  • Мы ВКонтакте
    • Вход на сайт

    Главная » Статьи » Мои статьи
    Вооруженное противостояние в Терской области зимой – весной 1918 года как предвестник Гражданской войны Часть 3
    Вооруженное противостояние в Терской области зимой – весной 1918 года как предвестник Гражданской войны
    Часть 3

    В областном центре городе Владикавказе зимой и весной 1918 года происходили не менее трагические события. Здесь Терско-Дагестанское правительство продемонстрировала свое полное бессилие. В условиях всеобщей анархии министры правительства стали разбегаться из Владикавказа. В довершение к своей внутренней неорганизованности Терско-Дагестанское правительство в конце декабря 1917 года лишилось поддержки частей Туземного корпуса. Без атамана М.А. Караулова, который являлся «душой» правительства, областная власть таяла на глазах. К началу января 1918 г. реальная власть правительства распространялась только на Владикавказ.
    Однако вскоре даже власть над городом была утрачена. Полная несостоятельность правительства стала ясна всем после январских событий 1918 года, когда Владикавказ пережил ужасную тра¬гедию. В эти дни и вокруг Владикавказа происходили события, которые в любой момент могли перерасти в ужасную межнациональную истре¬бительную войну. Столкновения на Сунженской линии между казачьи¬ми станицами и ингушскими аулами не прекращались. А в доверше¬ние всего в декабре резко обострились и отношения между соседними осетинскими и ингушскими селениями.
    После того, как Владикавказ был «очищен» от наводнивших его окрестности воинских частей разложившейся бывшей Кавказской армии город погрузился в обстановку полнейшей анархии и безвластия. Началась волна повальных грабежей, пожаров и убийств. Своеобразие создавшегося тогда во Владикавказе положения заключалось в том, что ни казачье войсковое правительство, ни правительство горское, ни объе¬диненное Терско-Дагестанское правительство, ни Владикавказский Совет, ни городская дума — никто не располагал фактически никакой вооруженной силой. Город со стотысячным населением оказался со¬вершенно беззащитным, и всевозможные бандитские шайки недели две грабили его абсолютно безнаказанно. «Целые партии подвод увозили награбленное, – вспоминал Симон Такоев, бывший комиссар Владикавказского округа. – Рояли, мебель, зеркала и даже кадушки – все увозилось. Снимались даже крыши с домов. Разбирались войсковые цейхгаузы».
    В самые критические дни, когда по всему городу разливался дневной и ночной повальный грабеж, войсковое начальство распорядилось начать эвакуацию войскового имущества. На вызванных из станиц подводах было вывезено имущество военно-ремесленной школы, музыкантского хора, Атаманского дворца, войсковые регалии и прочее в станицу Архонскую с намерением продвинуть дальше в глубь войсковой территории в станицу Прохладную или Екатериноградскую. Эвакуировалась и часть горожан, бросивших свои квартиры на произвол судьбы. Позже, когда наступило относительное умиротворение, все было возвращено во Владикавказ за исключением войсковых регалий, которые почему-то перевезены были в станицу Сунженскую. Там в церкви они хранились до нападения ингушей на станицу, во время которого эвакуировавшие станицу казаки не успели их вывезти и они попали в руки ингушей. Последние увезли их в горы, и дальнейшая судьба регалий неизвестна. Вероятно, погибли. Это одна из чувствительнейших потерь терского казачества. Три столетия оно собирало и бережно хранило, как святыню, эти знаки славного прошлого.
    В те страшные январские ночи всего шесть человек — есаул Медяник, заменивший Караулова на посту войскового атамана, заместитель атамана по военной части старый генерал Голощапов и еще четыре министра войскового правительства тоскливо сидели в темном атаманском дворце за наглухо закрытыми, забаррикадированными входами, как единственная его охрана. Да небольшой отряд казачьих офицеров сторожил войсковую мастерскую, склад и другое войсковое имущество, находившееся в двух-трех местах во Владикавказе. С горечью рассказывал обо всем этом через месяц сам есаул Медяник в отчетном докладе VI войсковому кругу.
    Если в таком положении оказалось казачье войсковое правитель¬ство, то у горского правительства и у объединенного Терско-Дагестан¬ского и подавно не было никаких вооруженных сил, никакой опоры. Оставшиеся министры Терско-Дагестанского правительства укрылись в гостинице «Париж», которую осаждала толпа граждан, пострадавших от грабежей и погромов.
    Как трагедия, пережитая Грозным, надолго отравила взаимоот¬ношения населения его с чеченцами, так кошмар январских дней во Владикавказе оставил глубокий след во взаимоотношениях жителей областного центра с ингушами. Дело в том, что грабили город все, кому не лень. В первые же дни января была разграблена и подожжена областная тюрьма; сотни две, если не больше, воров и других уголов¬ных преступников оказались на свободе.
    Ингушский полк основным своим составом незадолго до начала январских событий покинул Владикавказ, но в го¬роде еще оставалась часть, полкового имущества, которую охраняли 12—15 всадников. Ослепленная ненавистью толпа окружила дом, где находилась охрана. Началась перестрелка. Затем дом был подожжен. Несколько часов буйствовала разъяренная толпа, пока из ближайшего селения прискакал отряд ингушей под командой Хизыра Орцханова. Часть охраны была спасена. Отряд подобрал трупы убитых и беспрепятственно проехал по уже темным притихшим ули¬цам в селение Базоркино.
    После этого события волнение во Владикавказе еще больше уси¬лилось. Поползли слухи о готовящемся массовом нападении ингушей на город. В довершение всего железнодорожники, доведенные до от¬чаяния непрерывными ограблениями железнодорожных станций, ре¬шили эвакуировать свои семьи из Владикавказа и полностью приоста¬новить движение поездов. Состоявшийся 3–4 января 1918 года в Ардоне осетинский съезд с участием казаков принял решение о создании ополчения и наступления на Владикавказ.
    В это судьбоносное не только для Владикавказа, но и для всей Терской области время пламенный и бесстрашный революционер С. М. Киров решил срочно покинуть охваченный бесчинствами город и выехать в Пятигорск, чтобы оттуда осуществлять руководство по наведению порядка в областном центре.
    В это же время во Владикавказе на поверхность политической жизни всплыла фигура полковника Ивана Николаевича Беликова. 8 января 1918 года на совещании городских орга¬низаций с участием представителей Войскового, Горского и Терско-Дагестанского правительств, расписавшихся в своей полнейшей неспособности организовать охрану города, полковнику Беликову были предоставлены права диктатора.
    Беликов был началь¬ником владикавказского гарнизона и поэтому хорошо знал офицеров, осевших в городе. В течение двух-трех дней полковник Беликов организовал для охраны города офицерские сотни, затем дружину «георгиев¬ских кавалеров» (20 офицеров и 170 солдат), а через некоторое время и студенческую дружину. Так в одном из приказов того времени от 28 января 1918 года говорилось: «Роту капитана П. Глухарева, роту штабс-капитана И. Абаева, роту прапорщика Пеккерта, дружину студентов, батальон георгиевцев и всех чинов самообороны под¬чиняю полковнику Кибирову в оперативном отношении. Юнкера Вла¬дикавказского Суворовского училища и воспитанники военной гимна¬зии остаются в моем резерве и вызываются для обороны лишь, в крайнем случае». так же полковник Беликов отдал приказ всем врачам, фельдшерам, сестрам милосердия и санитарам явиться на учет во врачебное отделение свое¬го штаба. Ночные грабежи пошли на убыль, а затем почти совсем прекратились, возобновилось движение поездов. Своими решительными действиями полковник Беликов фактически спас административный центр город Владикавказ.
    На окраинах же Владикавказа, главным образом в так называемых Молокан¬ской и Курской слободках, положение было иное. После разгрома Владикавказского Совета большевики усилили здесь массовую орга¬низаторскую работу. Здесь были созданы свои отряды самообороны из возвращавшихся домой солдат-фронтовиков. Попытки полковника Беликова подчинить отряды самообороны этих слободок своему штабу не увенчались успехом. Отношения между офицерскими сотнями и рабочей самообороной окраин города обострялись с каждым днем.
    Не лишнем будет отметить и то, что в Пятигорске и Кисловодске к весне 1918 года скопилось несколько тысяч офицеров. Сюда в многочисленные лазареты и военные госпиталя направлялись раненые и больные офицеры со всех фронтов Первой мировой войны. Еще летом 1917 года здесь возник офицерский союз под председательством генерала Н. В. Рузского, бывшего командующего Юго-Западным фронтом. И само собой революционные партии и организации видели в этих офицерах серьезную угрозу в случае каких-либо осложнений.
    В апреле 1918 года, под давлением Москвы краевой Совет Народных Комиссаров приступил к формированию Красной армии, обратившись к офицерам с патриотическим воззванием: помочь родине предотвратить германо-турецкое нашествие. В мае в Пятигорске состоялся офицерский митинг, в котором приняли участие около тысячи человек, принявший резолюцию о необходимости создания в крае Народной армии. Во главе ее был поставлен генерал-лейтенант А.С. Мадритов, позднее отмечавший, что целью руководителей Народной армии было «сформировать Терскую армию, совершить переворот и присоединиться к Добровольческой армии». Однако, по словам А. И. Деникина, ни желания, ни смелости, ни малейшей работы со стороны этой армии не наблюдалось.
    К середине января вновь активизировали свою работу большевистские организации Терека и руководимые им Советы рабочих и солдатских депутатов. В городах Терской области, где партийные организации и Советы рабочих и солдатских депутатов не подверглись разгрому, большевики усилили свои позиции и добились большинства в Советах. В Пятигорске, Кизляре и Моздоке власть фактически находилась в руках Советов.
    В конце января - начале февраля 1918 г. была возобновлена работа Владикавказской партийной организации большевиков.
    По инициативе большевистской партийной организации в марте и апреле 1918 года в городах и других населенных пунктах Пятигорского округа провели новые выборы в местные Советы, которые обеспечили полную победу большевиков. Так в Пятигорске Совет рабочих и крестьянских депутатов к весне 1918 года окончательно стал большевистским и с твердой решительностью начал осуществлять свою власть не только в городе, но и в ближайших хуторах и слободках. Председателем исполкома Пятигорского Совета был большевик Г.Г. Анджиевский.
    К моменту описываемых событий в стране набирала обороты начавшаяся с приходом большевиков к власти Гражданская война. Созданная в конце 1917 года на Дону генералами М.В. Алексеевым и Л.Г. Корниловым Добровольческая армия вела упорные бои против советских войск наступавших на Ростов и Новочеркасск. Не имея поддержки среди донского казачества, и, теснимая отрядами красноармейцев Добровольческая армия выступила в поход на юг в Кубанскую область.
    К началу похода Добровольческая армия насчитывала в своих рядах 3423 человека (36 генералов, 2320 офицеров, 437 юнкеров и кадетов, 630 рядовых); медицинская служба состояла из 24 врачей и 122 сестер милосердия; к ним примкнули также 118 гражданских беженцев. В числе участников похода были и Терские казаки: войсковой старшина В.С. Скороходов, сотник К.А. Галаев, сотник В.А. Колюбакин, сотник Л.В. Мельников и кадет Владикавказского кадетского корпуса М.И. Демушкин.
    С 1-м Кубанским конным полков в поход отправился, и уроженец станицы Терской генерал-майор Александр Павлович Кротов который всю свою жизнь прослужил в Кубанских казачьих частях. Еще один терский казак подъесаул Малахов Владимир Прокофьевич во время похода находился в конном дивизионе полковника В.С. Гершельмана.
    В личном конвое Главнокомандующего в составе Текинского конного взвода находился уроженец станицы Черноярской Терского казачьего войска корнет Г.А. Мистулов.
    В составе Кубанской дружины в Ледяном походе приняли участие уроженец станицы Наурской, командир 2-го Кубанского пластунского батальона полковник Бирюлькин Петр Васильевич, и кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени, войсковой старшина Кадушкин Алексей Захарович.
    После ухода из Ростова Добровольческой армии и самоубийства Донского атамана Алексея Максимовича Каледина 29 января (11 февраля по новому стилю) 1918 года, столицу Донского казачества оставили и отряды донских казаков. Ввиду необходимости оставления Дона под натиском Красной армии, из разрозненных немногочисленных партизанских сотен был образован добровольческий отряд во главе с походным атаманом войска Донского генерал-майором П. Х. Поповым и начальником штаба полковником В. И. Сидориным.
    10 февраля 1918 года в Донском Епархиальном училище штабом походного атамана было созвано совещание начальников войсковых частей, стоявших в Новочеркасске, которым было сообщено, что 12 февраля город будет оставлен. На совещании было предложено тем, кто не желает оставаться под властью большевиков, присоединиться к партизанскому отряду который покидал город.
    12 февраля Сводный Партизанский отряд походного атамана генерала П. Х. Попова покинул столицу Войска Донского город Новочеркасск и направился в сторону Сальских степей. К началу похода численный состав отряда составлял 1727 человек, из которых 1110 пеших бойцов, 617 конных. На вооружении отряда было 5 орудий и 39 пулеметов.
    Походный атаман Петр Харитонов Попов не хотел уходить с территории Дона и отрываться от родных мест, поэтому он не стал присоединяться к Добровольческой армии для совместного похода на Кубань. Донские казаки направились к расположенным в Сальских степях зимовникам, где было достаточно продовольствия и фуража для коней. Задача этого похода заключалась в том, чтобы, не прерывая борьбы с большевиками, сохранить до весны боеспособное кадрированное ядро для будущей Донской казачьей армии. Наличие отряда генерала Попова на Донской земле сохраняло идею борьбы, придавало уверенность донским казакам и побуждало их к восстаниям.
    В составе участников Степного похода были и представители терского казачества братья Борис и Николай Суровецкие, которые, будучи преподавателями Донского кадетского корпуса, вынуждены были вместе с воспитанниками присоединиться к Донскому партизанскому отряду. 25 марта 1918 года братья Суровецкие на хуторе Веселый покинули Донской отряд генерала Попова и присоединились к Добровольческой армии войдя в состав 4-й роты Офицерского полка генерала С.Л. Маркова.
    Еще одни терский казак – войсковой старшина Петр Андреевич Галаев поднял знамя борьбы против большевиков в Кубанской области. Вернувшись с Кавказского фронта вместе со 2-м Черноморским полком Кубанского казачьего войска, П.А. Галаев уже в конце декабря сформировал небольшой отряд, состоявший из офицеров и учащийся молодежи, чья численность едва достигала 300 человек. В задачу отряда входило разоружение проходивших с Турецкого фронта воинских революционных эшелонов, несения караульной службы и противодействия наступавшим на Екатеринодар красноармейским частям. В начале января 1918 года войсковой старшина П.А. Галаев и капитан В.Л. Покровский объединили свои силы в один отряд «Спасение Кубани». В середине января войсковой старшина Галаев по решению Кубанской Рады становится главой правительственных войск Кубани.
    Между тем обстановка на Кубани с каждым днем становилась все более напряженной. Многочисленные отряды Красной Гвардии все ближе и ближе подходили к столице Кубанского казачества Екатеринодару. На совместном заседании командиров отряда Спасения Кубани было решено провести войсковую операцию и отбросит отряды Красной гвардии. 20 января из Екатеринодара во главе головного отряда войсковой старшина Галаев направляется на взятие Чибийского железнодорожного моста в трех верстах от разъезда Энем, взятого к этому времени красногвардейцами. В ходе последовавшего за взятием моста боем у поселка Энем 22 января 1918 года П.А. Галаев погиб. 9 февраля 1918 года Тела геройски погибших войскового старшины П.А. Галаева и начальника пулеметной команды его отряда прапорщика Татьяны Бархаш были торжественно похоронены в усыпальнице (Варваринский придел) Свято-Екатерининского войскового собора. Через год 1 августа 1919 года войсковой старшина П.А. Галаев был посмертно награжден орденом Креста спасения Кубани 1-й степени. Именем Галаева в годы Гражданской войны в России были названы 1-й Партизанский отряд Кубани, а также 1-я Кубанская добровольческая батарея и конная сотня.
    Перед началом похода Добровольческой армии на Кубань генерал Л.Г. Корнилов в конце января 1918 года отправил жену и детей вместе с корнетом Текинского конного полка Н. Толстовым в Терскую область, в станицу Черноярскую, к генерал-майору Э.А. Мистулову. С помощью осетина – служащего Владикавказской железной дороги, жена и дети Корнилова выехали на Терек, где и находились до августа 1918 года.
    Поход начался 22 февраля 1918 года, когда Добровольческая армия переправилась на левый берег Дона и остановилась в станице Ольгинской. Здесь армия была реорганизована в три пехотных полка: Сводно-Офицерский, Ударный Корниловский и Партизанский; в ее состав также входили юнкерский батальон, один артиллерийский – 10 орудий и два кавалерийских дивизиона. 25 февраля 1918 года Добровольческая армия двинулась на Екатеринодар в обход Кубанской степи. Войска прошли через станицы Хомутовская, Кагальницкая и Егорлыкская, вступили в пределы Ставропольской губернии в районе селения Лежанка и вновь вошли в Кубанскую область, пересекли железнодорожную ветку Ростов-Тихорецкая, спустились к станице Усть-Лабинской, где форсировали Кубань.
    Войска постоянно находились в боевом контакте с превосходящими по численности частями Красной армии, численность которых постоянно росла, в то время как добровольцев становилось с каждым днем все меньше и меньше. Однако победы неизменно оставались за ними. Вот как описывал впоследствии тактику добровольцев непосредственный участник похода А.Р. Трушнович: «Малочисленность и невозможность отступления, которое было бы равносильно смерти, выратотали у добровольцев свою собственную тактику. В ее основу входило убеждение, что при численном превосходстве противника и скудности собственных боеприпасов необходимо наступать и только наступать. Эта, неоспоримая при маневренной войне, истина вошла в плоть и кровь добровольцев Белой армии. они всегда наступали. Кроме того, в их тактику всегда входил удар по флангам противника. Бой начинался лобовой атакой одной или двух пехотных единиц. Пехота наступала редкой цепью, время от времени залегая, чтобы дать возможность поработать пулеметам. Охватить весь противника было невозможно, ибо тогда интервалы между бойцами доходили бы до пятидесяти, а то и ста шагов. В одном или двух местах собирался «кулак», чтобы протаранить фронт. Добровольческая артиллерия била только по важным целям, тратя на поддержку пехоты несколько снарядов в исключительных случаях. Когда же пехота поднималась, чтобы выбить противника, то остановки уже быть не могло. В каком бы численном превосходстве враг ни находился, он никогда не выдерживал натиска первопоходников».
    Ко всему прочему, поход проходил в тяжелых погодных условиях, за что впоследствии получил название «Ледового».
    Занятие Красноармейскими частями Екатеринодара 14 марта 1918 года значительно осложнило положение Добровольческой армии, теперь добровольцы вместо ожидаемого отдыха должны были попытаться взять город штурмом. 17 марта у станицы Новодмитриевской соединилась Добровольческая амия генерала Л.Г. Корнилова и Кубанская генерала В.Л. Покровского. Численность объединенной Добровольческой армии возросло до 6000 штыков и сабель, из которых были сформированы три бригады; количество орудий увеличилось вдвое.
    9 апреля 1918 года добровольцы неожиданно для Красной армии переправились через реку Кубань у станицы Елизаветинской в нескольких километрах к западу от Екатеринодара. Не произведя необходимой разведки, Л. Г. Корнилов начал штурм города, который защищала двадцатитысячная Юго-Восточная армия красных под командованием И.Л. Сорокина и А.И. Автономова. Все отчаянные попытки белых были отбиты. Их потери составили около четырехсот убитых и полутора тысяч раненых. 13 апреля во время артиллерийского обстрела погиб Корнилов. Сменивший его на посту командующего генерал А.И. Деникин принял единственно возможное решение об отступлении. Двинув армию на север через станицы Медведовская, Дядьковская и Бекетовская, он сумел вывести ее из-под прямых ударов противника. Пройдя станицу Бейсугскую, добровольцы повернули на восток, добрались до Ильинской, пересекли железную дорогу Царицын-Тихорецкая и вышли к 12 мая на юг Донской области в район станиц Мечетинская, Егорлыкская и Гуляй-Борисовка, где и закончился этот поход. На самом Дону, к этому времени против политики большевиков, и насаждавшиеся Советы стало подниматься донское казачество.
    В память беспримерного похода 21 сентября 1918 года в Екатеринодаре приказом Командующего Добровольческой армией генерал-лейтенанта А.И. Деникина за № 499 был учрежден Знак отличия 1-го Кубанского (Ледяного) похода. Знак представлял собой терновый венец, изготовленный из серебра, пересеченный мечом рукоятью вниз. Правом ношения знака наделялись все участники похода, выступившие 9 февраля 1918 года из Ростова-на-Дону, или 28 февраля из Екатеринодара, или вступившие в ряды Добровольческой армии на походе ее в период времени от 15 апреля до 1 мая 1918 года.
    Выступление Добровольческой армии в Ледяной поход и оккупация немцами значительной территории Советской Республики способствовали формированию отрядов Красной армии не только на территории Дона и Кубани, но и в Ставропольской губернии и Терской области. В короткий срок в городах Минеральные Воды и Пятигорске были созданы отряды красной армии, формировавшиеся из бывших солдат 113 пехотного полка и рабочих местных заводов и фабрик. В Ессентуках красноармейский отряд в основном был сформирован из рабочих завода «Розлив» и состоял из эскадрона кавалерии, двух рот пехоты, бомбометной и велосипедной команд – общей численностью в 600 человек.
    В середине января 1918 г. Георгиевский Совет рабочих и солдатских депутатов, ставший большевистским, объявил о переходе власти в городе к Совету. Совет взял под свою охрану крупнейший на Северном Кавказе военный склад и стал контролировать отпуск оружия. Еще в декабре 1917 года Георгиевский Совет для этих целей решил сформировать красноармейский отряд.
    К концу января 1918 года в Георгиевске уже был создан крупнейший в Терской области красноармейский отряд. В него входили 3 стрелковые роты, численностью до 200 человек каждая, пулеметная команда в количестве 80 человек с 28 станковыми пулеметами, батарея в составе 80 человек с 4 орудиями, конная разведка в количестве 70 человек, связь и, наконец, хозяйственные службы. Одновременно формировались еще 2 стрелковые роты. Позже сформировалась контрольно-заградительная рота в количестве 60 человек, охранявшая железнодорожную станцию. Командиром Георгиевского отряда Красной армии был назначен П. Быков, его заместителем – М. Гальченко, начальником штаба отряда – А. Володкин.
    Таким образом, революционные вооруженные силы Пятигорского и Георгиевского Советов к весне 1918 года, созданные на базе бывшего 113 пехотного полка, и Армейского арсенала были столь значительны, что Терский Совнарком решил проверить их в деле, предприняв разоружение близлежащих станиц – Ессентукской, Горячеводской, Кисловодской и других. Из станиц вывозились не только пушки и пулеметы. Но и личное оружие казаков. Только из одной станицы Ессентукской помимо пушек и пулеметов было изъято две тысячи винтовок и большое количество патронов. Бывший царский министр В.Н. Коковцев вспоминал в своих мемуарах, как прибывший из Пятигорска революционный отряд в количестве 150-ти человек совершенно спокойно разоружил станицу Кисловодскую, в которой проживало 6 тысяч казаков. Разоружение проходило практически без столкновений, хотя станичные власти кое-где и пытались оказать сопротивление. Так, чтобы охладить боевой пыл казаков красногвардейский отряд дал по станице Горячеводской несколько орудийных выстрелов.
    Изъятое в казачьих станицах оружие шло на вооружения создававшихся новых отрядов Красной армии. В апреле 1918 года на станции Георгиевской был задержан эшелон с оружием и боеприпасами принадлежавший одной из дивизий возвращавшихся с Кавказского театра боевых действий. При разгрузке задержанного эшелона в нем оказались два разобранных самолета фирмы «Vickers FB», 40 станковых пулеметов с полным комплектом пулеметных лент, до 20 тысяч русских трехлинейных винтовок производства английских заводов, большое количество патронов и снарядов. Все это вооружение и боеприпасы были немедленно отправлены в Георгиевский арсенал, и в дальнейшем использовалось для вооружения отрядов Красной армии.
    Таким образом, обстановка на Тереке в конце 1917 - начале 1918 годов претерпела значительные изменения. Роль Терского Войскового, Горского и объединенного Терско-Дагестанского правительств практически полностью была сведена на нет.
    Военно-революционные Советы во главе с оппозиционно настроенным офицерством лишили Терское Войсковое правительство военной силы, сосредоточив ее в своих руках. В результате демобилизации и разложения национальных полков Горское правительство также лишилось вооруженной опоры. Ни одна из противоборствующих сторон не в состоянии была перейти к активным действиям. Установилось равновесие сил.

    Использованные источники и литература:

    1. Важнейшие резолюции второго Общегорского съезда. – Владикавказ, 1917.
    2. Великая Октябрьская социалистическая революция и победа Советской власти в Армении. Сборник документов. – Ереван, 1957.
    3. Волхонский М. А., Муханов Р. М. Россия на Кавказе. Пять веков истории: Научно-публицистические очерки. – М., 2009.
    4. Воспоминания участников Октябрьской революции и гражданской войны в Кабардино-Балкарии. – Нальчик, 1981, с. 152.
    5. Газ. «Горская жизнь». № 51, 23 декабря 1917 г.
    6. Газ. «Горская жизнь». № 3, 4 января 1918 г.
    7. Газ. «Народная власть». № 73, 5 июля 1918 г.
    8. Газ. «Пятигорское эхо». № 11, 3 декабря 1917 г.
    9. Газ. «Пятигорское эхо». № 18, 24 января 1918 г.
    10. Газ. «Терский казак». № 70, 30 июля 1918 г.
    11. Гагкуев Р.Г. Антибольшевистское движение в Терском казачьем войске: краткий исторический очерк. //Альманах «Белая гвардия», №. 8. Казачество России в Белом движении. – М.: «Посев», 2005.
    12. ГАКК, ф. 396, оп. 5, д. 399.
    13. Гугов Р. Х. Совместная борьба народов Терека за Советскую власть. – Нальчик, 1975.
    14. Джамбулатов Р. Т. Погромы 1918 года в Хасавюрте.//Вопросы истории, № 6, июнь, 2007.
    15. Джамбулатов Р. Т. Революция и гражданская война на Тереке (Хасав-Юртовский округ и Кизлярский отдел). – Махачкала, 2012.
    16. Коковцев В.Н. Из моего прошлого. Воспоминания 1911-1919. – М., 1991.
    17. Коренев Д. З. Революция на Тереке. – Орджоникидзе, 1967.
    18. Кузнецов Б. М. 1918 год в Дагестане. //Сопротивление большевизму. 1917-1918 годы. – М.: ЗАО Центрполиграф, 2001.
    19. Лобанов В. Б. История антибольшевистского движения на Северном Кавказе 1917-1920 гг.: на материалах Терека и Дагестана. – СПб., 2013.
    20. Магомедов Ш. М. Октябрь на Тереке и в Дагестане. – Махачкала, 1965.
    21. Меликян Г. С. Октябрьская революция и Кавказская армия. – Ереван, 1989.
    22. Незабываемые годы. Воспоминания участников революционных событий и гражданской войны на Ставрополье. – Ставрополь, 1960.
    23. Никитин И. К. Страницы истории. Борьба за Советскую власть в Пятигорском округе (1917-1920 гг.). – Ставрополь, 1957.
    24. Ошаев Х. Очерк начала революционного движения в Чечне. – Грозный, 1928.
    25. Писаренко Д. С. Терское казачество: Три года революции и борьбы. 1917-1920. Материалы и воспоминания./вст. ст. и коммент. Ф. С. Киреев. – М.: Кучково поле; Военная книга, 2016.
    26. Половцев П. А. Дни затмения: Записки Главнокомандующего войсками Петроградского военного округа в 1917 г. – М., 1999.
    27. РГВИА, ф. 1300, оп. 1, д. 442.
    28. РГВИА, ф. 1300, оп. 1, д. 1679.
    29. Съезды народов Терека. Сборник документов и материалов в 2-х томах. 1918. Т. 1. – Орджоникидзе: Ир, 1977.
    30. Тахо-Годи А. Революция и контрреволюция в Дагестане. – Махачкала, 1927.
    31. Трушнович А. Р. Воспоминания корниловца: 1914-1934. /Сост. Я. А. Трушнович. – Москва-Франкфурт. Посев, 2004.
    32. Хан Хаджиев. О Верховном. //Вестник первопоходника. Корниловский сборник. № 79-80-81, апрель, май, июнь 1968.
    33. ЦГА РСО-А, ф. 7, оп. 1, д. 6.
    34. ЦГА КБР, ф. 24, оп. 1, д. 2.
    35. Чхеидзе К. А. Генерал Заур-бек Даутоков-Серебряков. Гражданская война в Кабарде. – Нальчик, 2008.
    36. Шкуро А. Г. Записки белого партизана. //Трагедия казачества: сборник. – М., 1994.

    Кандидат исторических наук Эдуард Бурда
    Категория: Мои статьи | Добавил: burdaeduard (20.10.2017)
    Просмотров: 23186 | Рейтинг: 5.0/2
    Всего комментариев: 0
    Войдите:
    avatar
    Copyright КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА © 2024 Все права защищены. При использовании материалов сайта ссылка на источник обязательна. Администрация не несет ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей.