КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА
Разделы
Категории раздела
Из истории казачества [19]
Традиции, обычаи, быт [13]
Одежда казаков [16]
Казачья кухня [58]
Станицы. Храмы [18]
Сказки, рассказы, легенды [30]
Стихи [68]
Помощь сайту
Поиск
Календарь
«  Декабрь 2019  »
ПнВтСрЧтПтСбВс
      1
2345678
9101112131415
16171819202122
23242526272829
3031
Наши ресурсы
  • Мы в Одноклассниках
  • Мы ВКонтакте
    • Вход на сайт

    Главная » 2019 » Декабрь » 23 » СТАНИЦА ЗМЕЙСКАЯ (В пяти частях) Часть 4
    21:25
    СТАНИЦА ЗМЕЙСКАЯ (В пяти частях) Часть 4
    7. Революция

    После привычного четкого и строгого устройства жизни, практически отсутствие какой либо центральной власти после февральской, а особенно после октябрьской революции 1917 года, заставило и казаков и горцев озаботиться организацией органов власти, позволяющих сохранить основы порядка и мира на Кавказе. В ноябре 1917 года на территории Дагестана и горских округов Терской области Центральным комитетом Союза объединённых горцев Северного Кавказа и Дагестана была провозглашена Горская республика. Одновременно был заключён союз между Горским правительством Союза объединённых горцев и Войсковым правительством Терского казачьего войска и создано объединённое Терско-Дагестанское правительство. В переломный 1917 г. многие казаки станицы Змейской приняли самое активное участие в деятельности войсковых кругов Терского казачьего войска. Депутатами на кругах от станицы были Федор Яковлев, Дмитрий Диденко, Терентий Кривдун и Дмитрий Лозовский. В марте 1918 г. во временный исполнительный комитет ТКВ вошли Николай Клишин, назначенный заведующим финансовым отделом, и Алексей Игнатенко, ставший заведующим строительно-гидротехническим отделом[49].
    Ситуация в Терской области и в целом на Кавказе к концу 1917-го года уже была довольно не простая. Регион наводнили толпы бесчинствующих вооруженных, но лишенных командования солдат развалившегося Кавказского фронта Первой мировой войны, прибывших из Турции. 26 декабря 1917 года во время следования из Пятигорска во Владикавказ в вагон пассажирского поезда, остановившегося на станции Прохладная Владикавказской ж. д. , в котором находился Михаил Александрович Караулов - атаман Терского казачьего войска, член Государственной думы II и IV созывов от Терской области, глава Временного Терско-Дагестанского правительства с сопровождающими, ворвалась группа вооруженных солдат 106-го Уфимского пехотного полка, которые возвращались с Кавказского фронта и находились в тот момент на станции. Караулов и его сопровождающие отказались покинуть вагон, возникла перестрелка. Караулов и все его сопровождающие погибли в перестрелке.

    Михаил Александрович Караулов - атаман Терского казачьего войска

    27 декабря произошло убийство сунженским казаком Зайцевым около атаманского правления в станице Грозненской влиятельного чеченского духовного лица. Им оказался шейх Д. Арсанов, что повлекло обострение отношений между терскими казаками и чеченцами.
    И казачьи и горские лидеры пытались в новых непривычных условиях аккуратно и деликатно обеспечить покой своим народам и мирное сосуществование с соседями. Но были на Кавказе и силы, у которых были совсем другие, узко эгоистичные планы, а циничные методы их достижения не были ограничены никакими моральными, национальными или религиозными рамками. Это были, в основном, большевики и ингуши.
    Облик и бандитские наклонности большинства ингушского народа еще до революции 1917-го года достаточно подробно и иллюстративно описан в брошюре Г.А. Ткачева "Ингуши и чеченцы в семье народностей Терской области", впервые вышедшую во Владикавказе еще в 1911 году[50]. Книга по сути является ответом на Петицию ингушей в 1-ю Государственную Думу 28-го января 1909 года[51], в которой они жалуются на ненависть и притеснения со стороны народов Кавказа, в первую очередь казаков, и со стороны властей. В книге рассказывается о криминальной истории взаимоотношений чеченцев и ингушей с окружающими их народами, главным образом с казаками. Основное внимание уделено периоду начала XX века, но приведены факты и мнения из XIX века.

    В это же время с хищничеством ингушей сталкивались и змейские жители, например Растегаевы:
    «О происшествиях в Терском казачьем войске в 1916году., на 309л.(Январь-ноябрь 1916)

    15 апреля у казака станицы Змейской Семена Растегаева с пастьбы неизвестными злоумышленниками украдены две лошади с жеребенком, стоющие 380 руб. л.91
    15 июля у казака станицы Змейской Семена Растегаева и Харитона Цыкало со двора посредством взлома, неизвестными злоумышленниками украдены 3 лошади, стоющие 330 руб. л.161об. »    [52]

    Интерес абреков к змейским лошадям был связан не только с возможностью их сравнительно быстро перегнать через Минаретские броды у Эльхотовских ворот на ингушский берег, но и славящимся по всему Кавказу качеством лошадей станичного табуна. Ещё в детстве я слышал от стариков объяснение страсти горцев к угону лошадей именно из станицы Змейской особой их породистостью. А позже нашел и описание истоков такой статности змейских лошадей в воспоминаниях очевидцев формирования конского поголовья станицы ещё при её основании. Обычно у казаков, как нерегулярного войска были сравнительно невзрачные в сравнении со строевой регулярной кавалерией лошадки. Если для строевых частей лошадей поставляли специальные конезаводы, выращивающие породистых лошадей стандартного роста и масти для использования и на смотрах с парадами и в боях в сомкнутых строях, то казаки по примеру соседних кочевников и горцев всё больше уделяли внимание неприхотливости и выносливости своих лошадей. Но вот Владикавказский казачий полк хоть и относился к иррегулярным частям и его станицы не снабжались конским составом из конезаводов за счет казны, а каждый казак сам обязан был позаботиться о приобретении коня, но образован то полк был из строевых Малороссийских казачьих полков, обеспечивающихся стандартными высокой стати конями. И эти строевые кони были переданы в собственность казакам при поселении на Тереке. Поначалу в полку пытались создать и свой полковой конезавод, но в новых условиях это сохранить не удалось и маточное поголовье также было роздано по станицам наиболее хозяйственным казакам.
    Вот как это описывает сотник П. Ницык:
    "Затѣмъ, относительно холостыхъ малороссійцевъ, изъ которыхъ состоялъ строевой составъ полка, состоялось такъ: казенныя строевыя лошади, конская сбруя и оружіе отданы имъ въ собственность, новое обмундированіе черкесками построено имъ изъ темнозеленаго солдатскаго сукна, полученнаго отъ интендантства на предстоящіе сроки; драгунскія ружья и пистолеты передѣланы въ азіятскіе, сѣдла и шашки облегчены на манеръ кавказскихъ, а кинжалы и бурки казаки пріобрѣли на свой счетъ, продавая для этого шинели и прочія ненужный уже къ линейному казачьему снаряженію вещи. Одежда и вооруженія эти, конечно уступали щегольству тогдашнихъ линейныхъ казаковъ съ оружіемъ въ серебрянныхъ оправахъ, но конный строй на лошадяхъ, подобранныхъ по росту и по мастямъ поэскадронно, представлялъ изъ полка внушительную боевую силу, вособенности съ шашками златоустовскихъ клинковъ, превосходящими лучшійя азіятскія. Чеченцы называли малороссійцевъ черными шайтанъ-казаками, братьями черныхъ шайтанъ-солдатъ Кабардинцевъ и Куринцевъ.

    Въ началъ основанія поселенныхъ кадровъ, были пріобрътены заводскія лошади, для конскаго разсадника, но дъло это не пошло по случаю трудности содержать ихъ,— хотя матки были розданы въ собственность хорошимъ хозяевамъ за умъренную плату, въ счетъ фуражныхъ денегъ, которыя отпускались нъкоторое время поселеннымъ казакамъ"[53].

    В детстве я любил копаться в различных труднодоступных местах дома и хозяйственных построек бабушкиного дома в Змейской, регулярно находя различные исторические раритеты. Однажды обнаружил под сараем огромные кандалы с цепями и огромным замком. Решил, что бабушка не зря грозится за шкодничанье и непослушание посадить меня под замок, но уж больно велики были те кандалы не только для меня, но и для взрослого мужчины. Бабушка сказала, что в эти кандалы на ночь заковывали лошадей, чтобы ингуши не увели. Меня тогда это поразило. В центре станицы, за практически крепостными, обычными для терских станиц, воротами нашего двора, запертых в конюшне лошадей еще и заковывали в стальные кандалы…

    Поинтересовался у бабушки, этих-то мер хватало ли. На что бабушка ответила, что не хватало, но была ещё и иная, более радикальная и эффективная мера. Когда у казаков лопалось терпение, они собирались всей станицей, несколькими станицами, а то еще к ним и осетины присоединялись, и организовывали экспедицию к ингушам и чеченцам с целью погутарить насчет компенсации. Направление определяли по следам угнанного скота на илистых берегах окружающих станицу речек. В том направлении доходили до владений ближайшего горского общества, у которого забирали скот в залог до того как они выяснят и доложат кто и куда через их территорию отогнал похищенных лошадей, либо иной скот. Если нужного для залога поголовья скота в требуемом количестве у горцев недоставало, либо возникали какие-то недопонимания, то заложниками становились треть мужчин, собранных на майдане, чьи головы становились залогом. Потом шли дальше… До сих пор поговаривают, что ближайшее село так привыкло к данной операции, что туда не нужно было снаряжать экспедицию, достаточно было залпа угловой станичной батареи, от которой в горском селе загорались камышовые крыши, и соседи привычно сами гнали скот в залог к станице. Ну, а если конокрадов и воров заставали с поличным, то замки на конских кандалах открывались мгновенно, как и высокие калитки в дворовых воротах, позволяющие всаднику вылететь верхом почти не пригибаясь. И тогда обычно воровство заканчивалось казачьей «каруселью», в которой казаки с шашками наголо в бешенном вихре вращались вокруг окруженной шайки воров, кроша тех как капусту.
    Так что ингуши тоже не зря жаловались в Думу, но причина обиды была в них самих… Ведь с другими народами Кавказа так или иначе казаки все же успешно притирались. Та же бабушка рассказывала что в её семье с дюжиной её родных братьев и сестер всегда воспитывались и один-два горских мальчишек, сыновей кунаков её отца, воспитывающихся согласно обычая аталычества в казачьей семье, что давало вместе со знанием русского языка, обычаев, грамоты и широкие перспективы в жизни. Среди знатных родов Кабарды, например, многие гордятся своими предками, как основателями рода, воспитанными в казачьих семьях. «Для овладения русским языком немало детей эльхотовцев жило в станице Змейской в кунацких семьях»[54].

    Роль же ингушей в революционные дни на Кавказе четко описывает Деникин: «Ингуши – наименее численный и наиболее спаянный и сильный военной организацией народ – оказался, по существу, вершителем судеб Северного Кавказа. Моральный его облик определен был давно уже учебниками географии: «Главный род занятий – скотоводство и грабеж»... Последнее занятие здесь достигло особенного искусства. Политические стремления исходили из той же тенденции. Ингуши стали ландскнехтами советской власти, ее опорой, не допуская, однако же, проявления ее в своем крае. Одновременно они старались завязать сношения с Турцией и искали турецкой помощи из Елисаветполя, немецкой - из Тифлиса. В августе, когда казаки и осетины овладели Владикавказом, ингуши своим вмешательством спасли терский Совет комиссаров, но при этом жестоко разграбили город и захватили государственный банк и монетный двор. Они грабили всех соседей: казаков и осетин во имя «исправления исторических ошибок», своего малоземелья и чересполосицы; большевиков - в уплату за свои труды и службу; кабардинцев - просто по привычке, и владикавказских граждан - за их беспомощность и непротивление. Их ненавидели все, а они занимались своим «ремеслом» дружно, широко, организованно, с большим размахом, став наиболее богатым племенем на всем Кавказе»[55].

    8. Гражданская война

    Большевики сыграли, конечно, еще многократно более зловещую роль в перерастании революции в тотальную гражданскую войну всех против всех, которая приняла особо ужасные черты тут на Кавказе, полном оружия, умеющих им владеть мужчин с суровыми взглядами и радикальной ментальностью, полном давних противоречий между соседними, с таким трудом веками притиравшимися между собой народами, дефицитом изрезанной чересполосицей земли, толпами неуправляемых вооруженных солдат развалившегося Кавказского фронта, возвращающихся из Турции и т.д. и т.п. …
    Появившиеся в Терской области во главе с Кировым и Орджоникидзе большевики и прочие профессиональные революционеры, заматеревшие в ненависти и насилии, в «экспроприациях» и терроре, по тюрьмам да ссылкам, резко нарушили хрупкое равновесие в регионе своим вмешательством в ход событий, полным нежеланием участвовать совместно с другими политическими группами в демократическом процессе образования органов власти и управления, считаться с чьим-то мнением, в компромиссах между народами региона. В результате обострившихся межнациональных и социальных конфликтов, начала гражданской войны на Северном Кавказе в январе-феврале 1918 года и последовавшего провозглашения Терской советской республики, Терско-Дагестанское и Горское правительства фактически потеряли власть, и распались. 23 июня 1918 г. казачий съезд в Моздоке принял постановление о полном разрыве с большевиками. Сложивший с себя обязанности атамана Терского казачьего войска Лев Ефимович Медяник повторил участь своего предшественника. Так, во время следования по Военно-Грузинской дороге 8 марта 1918 года он был захвачен ингушами и вскоре убит вблизи аула Галашки.

    Медяник Лев Ефимович (Ефремович) 20.02.1873 - февраль 1918. Уроженец ст. Щедринской Терского Казачьего Войска

    Интересы казаков и находившегося под влиянием большевиков Терского совнаркома расходились в вопросе организации государственной власти в области. Совнарком стал насаждать на местах, прежде всего в городах, новые большевистские органы власти – совдепы, что противоречило воле Съезда трудовых народов Терека, учредившего на местах национальные, отдельские и окружные советы. По признанию самих большевиков (наркомзема Ю.Г. Пашковского), за отсутствием в терских городах пролетариата, в совдепы проникали «негодная грязь» и «авантюристы», проводившие политику произвола и репрессий[56]. Возникновение совдепа в Моздоке и его претензии на единоличную власть стали причиной разрыва между Терским совнаркомом и терским казачеством. Но большевики и не собирались ни с кем договариваться, разве что готовы были временно использовать в своих целях сагитированных попутчиков, для остальных приготовив тотальный террор и диктатуру.
    Но самые главные противоречия казачества с большевиками были по земельному вопросу. На II-м Съезде народов Терека был принят закон о социализации земли, по которому у Терского казачества отчуждались десятки тысяч десятин земли. Съезд также постановил распустить все казачьи части и приступить к формированию Красной Армии. После съезда началось проведение изъятия земли у казаков. В станицах были созданы земельные советы из представителей не казачьего населения. Территория Кавказа делилась большевиками по собственному произволу между горскими народами, лишь терскому казачеству, да и вообще русским, места в новом мире не предусматривалось.
    Решение о переселении казачьих станиц причудливым образом оказало роковое влияние на судьбу председателя Терского совнаркома Ноя Буачидзе. Ингуши не стали дожидаться организованного выселения станицы Тарской, напав на нее. 20 июня возмущенные казаки прибыли за подкреплением во Владикавказ, в казармы 2-го Терского батальона. Начался митинг. Узнав о происшедшем, сюда приехал Буачидзе. Он выступил на митинге, пообещав защитить сунженские станицы. Однако три винтовочных выстрела оборвали его жизнь.
    Комиссаром по земледелию ответственным за переселение казаков, был избран Ю. Г. Пашковский, ставший после гибели Буачидзе 20 июня 1918 года председателем Совнаркома Северо-Кавказской республики.
    В июне 1918 года казаки, доведенные до предела бесчинствами большевиков, начали открытое выступление. Поводом послужило решение III-го съезда народов Терека, проходившего с 22 по 29 мая 1918 года в городе Грозном, о выселении из 4 станиц казаков Сунженского отдела и передаче их земель (более 35 тысяч десятин) «верным советской власти» ингушам. Было решено создать запасной земельный фонд для наделения безземельных. Фонд предполагалось сформировать за счёт уничтожения чересполосицы, избытков после распределения земли по уравнительной мере и земель, прежде находившихся в частном владении. Уничтожить чересполосицу, то есть выселить казачьи станицы, клином вдавшиеся в горские земли, предполагалось путем «безболезненного переселения» казаков на новые земли, а горцев в казачьи станицы.
    Большевистский IV съезд народов Терека проходил в Кадетском корпусе Владикавказа, когда в городе началось восстание (августовские события или Бичераховское восстание). В ночь с 5 на 6 августа в город ворвались казачьи отряды Ардонской, Архонской, Акиюртовской, Сунженской, Тарской и осетинских селений : Гизель, Ольгинское, Беслан (Тулатово), Хумалаг, Ардон и других. К восставшим против самозванчества, узурпации власти и произвола большевиков присоединились офицеры и казаки, проживавшие в городе и население осетинских слободок Владимирской и Верхне-Осетинской. Сопротивление восставшим оказывали ранее привезенные из Грузии и Пятигорья вооруженные наемные отряды всякого сброда вплоть до 1-го отдельного Китайского отряда ЧК Пау Тисана и Су Лодю, к ним присоединились сагитированные большевиками рабочие Курской и Малоканской слободок. В распоряжении большевиков имелись два бронепоезда и бронемашины. Однако они не могли сдержать ярость восставших. Съезд оказался отрезан от города на его окраине и его делегаты вместе с членами большевистского правительства сбегают через Даряьльское и Джейрахское ущелье в Ингушетию. В этой обстановке в селе Базоркино срочно собирается съезд ингушского народа, к которому обращается Орджоникидзе за вооруженной помощью большевикам, пообещав в награду отдать на разграбление ближайшие казачьи станицы. Долго упрашивать не пришлось - все способные носить оружие ингуши объединились в отряды и ударили в тыл по казачьим станицам. Вскоре ингушские всадники появились на северо-восточной окраине Владикавказа. Одновременно другие отряды ингушей появились в станицах Сунженской и Тарской, казаки которых вели бои с большевиками во Владикавказе.
    Этот удар отвлек от штурма Владикавказа и Грозного уже измотанных длительными боями и растративших боеприпасы казаков, бросившихся защищать свои семьи и имущество. При этом ингуши, посчитав свои обязательства перед большевиками выполненными, заодно прошлись грабежами и по Владикавказу, в том числе ограбив и городской банк. Но, тем не менее, 18 августа из Ингушетии возвратились делегаты съезда и правительство Терской народной республики, 20 августа в здании кинотеатра «Гигант» (ныне «Родина») возобновил работу IV съезд народов Терека.
    Вновь собравшая силы Советская власть подавила мятеж к ноябрю 1918 года. А еще в сентябре злосчастные станицы Сунженская, Тарская, Аки-Юртовская были разоружены, и земельный вопрос был решен горцами силой. Что, несомненно, послужило поводом определенного недовольства Советской властью казаками.
    Группа делегатов IV съезда народов Терека из Кабарды, Пятигорья и Кавминвод при восстании во Владикавказе спаслись не в Ингушетии, а направилась через Кабарду в Пятигорск, под защиту вооруженных большевистских отрядов. В группе находился бывший комиссар по земледелию, а на тот момент уже председатель Совнаркома Северо-Кавказской республики Ю. Г. Пашковский.
    Кратчайший путь на Пятигорск лежит через Беслан на станицу Змейскую и далее. До станции Эльхотово делегаты ехали по железной дороге под охраной бронепоезда (по другому источнику того же автора – броневика[57]). Дальше железнодорожные пути были разобраны, мост поврежден. Единственная переправа через Терек сохранилась у станицы Змейской. В станице казаки были настроены против большевиков. Там же в это время находился отряд из Моздока под руководством полковника Кибирова. Когда первая группа делегатов съезда подошла к станице, ее окружили. О присутствии в составе делегации Пашковского не знали не только казаки Змейской, но и сами делегаты. И не подлежит сомнению факт нахождения в среде делегатов провокатора, выдавшего его[58].
    Казаки не могли простить Пашковскому закона о социализации земли, на основе которого в 1918 году происходило изъятие и перераспределение всей земли в интересах ингушей. Вместе с Пашковским были отделены от группы коммунисты Тюленев - председатель Кисловодского горсовета, Долобко - нарком путей сообщения, левый эсер Хейфец и сопровождавшая Пашковского 17-летняя особа неизвестного политического и должностного положения, некоторыми называемая его женой, А. Блюменталь. Все пятеро были расстреляны. Остальные спутники по одному из источников через месяц-два отпущены[59], а по другому источнику того же авторства - были перевезены в тюрьму в Моздоке и потом убиты[60].

    Автор обоих воспоминаний Рухадзе Давид Исидорович, малограмотный сезонный разнорабочий, приезжавший до революции в летние сезоны из грузинского села на заработки прислуживанием или криминалом на курортах Кавказских Минеральных Вод, в момент событий являлся председателем Есентукского исполкома. В 1936-м году арестован в Тбилиси Секретно-политическим отделом НКВД ГССР, осужден и расстрелян по решению Военной коллегии в 1937-м году как член контрреволюционной троцкистской террористической диверсионно-вредительской организации, по обвинению в том, что якобы в течение нескольких лет занимался вредительством в текстильной промышленности Грузии. Был избран в 1918-м году делегатом на IV съезда народов Терека, но сославшись на болезнь, во Владикавказ как будто не поехал, хотя события при возвращении делегатов описывает как очевидец. Если первый источник легко при желании найти в Интернете, то более редкое второе воспоминание приводим полностью.

    «РАССТРЕЛ СОВЕТСКИХ РАБОТНИКОВ В СТАНИЦЕ ЗМЕЙСКОЙ В 1918 г.
    В июле 1918 г. был созван 4-й Терский народный съезд в г. Владикавказе. Железнодорожные мосты через Терек были разрушены, поэтому делегатам из Кабарды и других мест пришлось ехать во Владикавказ верхом на лошадях или на подводах. На съезде обсуждались два главных вопроса: водворение мира в Терской области и земельный вопрос.
    Когда на рассвете с 5-го на 6-е августа вопрос о мире приближался к благополучному разрешению, банды бичераховцев под командой полковника Соколова внезапно напали на город. Они хотели сорвать работу съезда и захватить Владикавказ. Начались знаменитые Августовские события. С 6-го по 18 августа 1918 г. на улицах Владикавказа непрерывно гремела канонада. Красные отряды подвергались огню бичераховцев со всех сторон. Улицы переходили по нескольку раз из рук в руки. К вечеру 18-го августа белые были изгнаны из Владикавказа.
    Наш штаб во время боев находился на ст. Назрань в поезде С. Орджоникидзе. После боев весь штаб вместе с делегатами съезда вернулся во Владикавказ. Здесь был закончен съезд, избрано новое правительство. По окончании 4-го съезда более ста человек делегатов и их родственники возвращались в сторону Пятигорска, Кабарды. Белая зона была по линии Моздок — Прохладная и станица Змейская.
    До ст. Эльхотово делегаты ехали под охраной броневика. Дальше им предстояло пробираться через станицу Змейскую, так как единственный мост через Терек сохранился в районе сел. Эльхотово, расположенного в 3-х верстах от станицы Змейской. Солнце уже садилось, когда делегаты покинули броневик и перешли на ночлег в один осетинский двор. Устроили совещание. Большевистская часть делегатов предложила проехать ст. Змейскую на подводах рысью, а если будет нападение — отстреливаться. Это предложение поддерживала также часть левых эсеров. Однако большинство высказалось за то, чтобы попытаться проехать мирным путем, предварительно послав в белый штаб ст. Змейской делегатов за пропусками. Сторонники этого предложения утверждали, что белые не осмелятся напасть на делегатов — избранников народа. Большевикам ничего не оставалось делать, как подчиниться большинству, так как броневик, во избежание попасть в плен к белым, немедленно вернулся обратно.
    Избранная делегация поехала в Змейскую для переговоров с белыми. Остальные легли спать под открытым небом: кто на земле, кто на повозках. Не спали только большевики и левые эсеры. Они собрались вместе и, предчувствуя недоброе, говорили друг другу: «Если меня не станет, продолжай наше дело». На пачках литературы сидела единственная женщина-делегатка Блок Эмма. Она высказала убеждение, что белогвардейцы задержут всех нужных им советских работников и уничтожат их.
    В семь часов утра вернулись из белогвардейского штаба наши выборные и объявили, что змейский штаб пропускает только делегатов съезда.
    В 10 часов утра 50 подвод остановились на улице возле Змейского правления, где в то время находился штаб полковника Кибирова (полк. Валаев приехал потом).
    Сразу же пошли обыски, у делегатов отбирали оружие, деньги, проверяли документы. Тут же начались аресты; делегатов допрашивали поодиночке в здании правления. Каждый из нас был занят тем, чтобы спрятать или уничтожить те документы, которые могут его выдать. Вдруг послышались крики: «Пашковский, Пашковский, вот он попался, голубчик».
    С крыльца радостно сбежал полковник Кибиров. Потом к нему вывели ранее арестованного председателя Кисловодского исполкома Тюленева.
    Пашковского и Тюленева повели за станицу на расстрел. Это было около 3-х часов дня. Оказалось, что с делегатами ехала шпионка, которая выдала Пашковского и других.
    По поводу расстрела Пашковского и Тюленева белогвардейщина устроила радостную оргию. Блюменталь, 18-летняя девушка, при виде этой картины, упала в обморок. Ее также арестовали, решив, что она жена Пашковского. Далее арестовали Э. Блок, Долобко, левого эсера Хейреде; стали разыскивать Моторина, Станцо, Глущенко, которые успели скрыться и бежали. Ряд товарищей, умевших плавать, также бежали, переплыв Терек. Нескольких горцев отпустили домой, а остальных задержали и посадили в здание школы под сильную охрану.
    В 5 часов вечера расстреляли Тюленева.
    Часов в 7-8 вечера 4-х человек, в том числе и Э. Блок, повели в кукурузу на расстрел. По дороге смертники говорили конвою, что красные не бандиты, а такие же трудящиеся, как простые казаки, что большевики борются за интересы трудового народа.
    В результате, казаки отказались осуществить расстрел и всех привели обратно к станичному правлению. Тогда командование поручило осуществить расстрел офицерам. Троих расстреляли, а Э. Блок, как жену комиссара внутренних дел Пятигорского округа, оставили в качестве заложницы.
    Через день оставшихся в живых делегатов препроводили в Моздок, оттуда их отправили в Екатериноградскую тюрьму. Там многие умерли.
    При отступлении на Кизляр в конце 1918 года белые погнали с собой 700 человек арестованных, томившихся в Екатериноградской тюрьме, и по дороге всех их зарубили шашками, в том числе женщин и детей. Например, была зарублена жена, коммуниста Харьковского с двумя детьми.
    Рухадзе Д.»

    После того, как зимой 1918/19 года войска генерала Врангеля освободили Северный Кавказ от большевиков, нанеся им чудовищное поражение и практически уничтожив, Терское войско было интегрировано в состав Вооружённых сил Юга России, причём терских казаков возглавил один из активных участников Терского восстания, атаман Вдовенко. С приходом частей Добровольческой армии в Терскую область некоторые станичники, наиболее отличившиеся в боях с большевиками, были произведены в следующие чины. Так, подхорунжими стали Федор Яковлев и Федор Раздорский; старшим урядником - Василий Лепехин; младшими урядниками - Андрей Куриной и Павел Борисенко; приказными - Георгий Зайко, Устим Монанников, Николай Никитенко, Иван Пах, Иван Пелих, Павел Васильев, Александр Романовский и др. В станице начала налаживаться спокойная жизнь, восстанавливались казачьи хозяйства, разоренные боевыми действиями в 1918 г. Вновь открылись станичные училища[61]. Но власть опять сменилась...

    Герасим Андреевич Вдовенко (4 марта 1867—22 января 1946) — русский офицер, участник белого движения, атаман Терского казачьего войска.

    Нужно ли говорить, что после установления советской власти в станице, по её обитателям прокатился настоящий каток репрессий, многие казаки за поддержку белогвардейцев были расстреляны или репрессированы. Начиная с весны 1920 г., когда части Красной Армии заняли Терскую область, в Змейской и окрестностях начались поиски всех станичников, так или иначе замешанных в расстреле Пашковского и остальных. Зная это, многие казаки, особенно офицеры, скрылись в лесах и еще долго продолжали сопротивляться. Так, в перестрелках с красноармейцами были убиты есаул Константин Мясоедов, А. Цапенко, М. Мясоедов, Г. Лепехин, Г. Клишин и многие другие. Многие станичники пострадали позднее, в 30-е годы. Были расстреляны священник Николай Никитский, Константин Лозовский, Яков Сорочинский... На длительные сроки были осуждены Николай Кривдун, Илья Лепехин, Павел Лепехин, Николай Лепехин, Степанида Лепехина, священник Георгий Синянский, Василий Липов, Василий Синчук, Дмитрий Сорочинский...[62] Исчезли полностью с детьми и стариками семьи, проживавшие в кирпичных домах. Черепичная крыша была поводом для раскулачивания, то есть лишения всего имущества вплоть до мелочей. При том, что кирпичные дома и черепичные крыши из стройматериалов станичных заводов возводили как раз те, чьи прежние жилища были самыми ветхими либо семьи, ставшие многодетными.
    Казаки получше большевиков понимали лозунги равенства и братства, написанные на красных знамёнах. В станице было общинное землепользование с регулярным переделом земельных паёв, существовали традиции взаимопомощи, общинной помощи нуждающихся, усыновления сирот, поддержки вдов погибших казаков и другие. Но ясно было, что полного равенства даже при равенстве возможностей в природе не существует. Были семьи, такие как Растегаевы, привычные за множество поколений совмещать ратную службу с крестьянским трудом, когда главы семей способны и в бою взять инициативу на себя и в быту организовать своё хозяйство наилучшим образом. Но часть казаков станицы была повёрстана, например, из старослужащих солдат Кавказской армии, забранных в рекруты еще в ранней молодости и за десятки лет службы не только никогда не державших в руках плуга, но привыкших к тому, что их абсолютно всем, от одежды до провианта, снабжало государство. Вряд ли равенство земляных паёв могло обеспечить равенство благополучия и достатка столь разных хозяев. Не часто, но были и откровенные лодыри, несправные казаки, главными сельскохозяйственными культурами на участках которых иногда оказывались табак, подсолнухи на семечки, да бурьян. Не способствовали благополучию некоторых дворов и многочисленные казенные и частные питейные заведения станицы. Но большевистская идея отобрать у справных и раздать несправным для всеобщего равенства, братства и счастья привела к тому, что коренное население станицы из числа и тех и других резко сократилось.
    И причиной были не жажда равенства, не чересполосица и справедливое перераспределение земли в пользу угнетенных горцев и не случайные отдельные стычки, убийства и месть… Период восхода Советского государства в истории принято называть «расказачиванием», а его символом для казаков стала директива Свердлова от 24 января 1919 года, гласившая: «Необходимо, учитывая опыт Гражданской войны с казачеством, признать единственно правильным самую беспощадную борьбу со всеми верхами казачества, путем поголовного их истребления…» как способного к самоорганизации народа, который знал подлинную цену свободе, равенству и братству, и тем, для кого это всего лишь слова для лозунгов на пути к узурпации власти, мог противостоять с оружием в руках. Несмотря на то, что существует множество подобных документов, свидетельствующих о массовых убийствах и депортациях казачьих станиц, именно дата директивы Свердлова стала символичной и памятной в наши дни. Известный командарм Миронов писал: «Восстания в казачьих областях вызывались искусственно, чтобы под этим видом истребить казачество». 30 октября 1920 года Сталин рапортовал в телеграмме Ленину об успешном выселении в военном порядке пяти станиц и о необходимости выделить казаков «в отдельную губернию, ибо сожительство казаков и горцев в одной административной единице оказалось вредным, опасным».
    В качестве иллюстрации событий революции в Змейской приведем полностью еще один короткий документ с воспоминаниями участников с большевистской стороны.

    «ЗМЕЙСКИЕ КАЗАКИ В БОРЬБЕ ЗА СОВЕТСКУЮ ВЛАСТЬ
    Первая мировая война серьезно повлияла на настроения казачества. Многие казаки на фронте поняли, за чьи интересы гнали их на убой. Всеобщее недовольство, царившее в стране, стало доходить и до казачьих станиц.
    Еще до Октябрьской революции все чаще начали появляться в нашей станице большевистские листовки. Доставлял их Цориев Джимали, а в Змейской их распространяли Гунченко Андрей, Найдух Иван и другие.
    В доме Сорокина группа казаков (Поротиков Г. И., Поротиков Н. И., Корабельников С., Гречко П., Ломако И., Худалей И., Гречко А., Гречко Н.) нередко устраивала тайные собрания, на которых казаки выражали свое недовольство верхушкой казачества.
    В конце 1917 г. под видом сапожника в ст. Змейской поселился бывший каторжанин Байсангуров Александр Дафаевич и стал вести революционную работу среди жителей станицы. С ним были связаны Поротиков Г., Дроченко. А., Шевченко, Базоев. Между трудовым казачеством и казачьей верхушкой станицы стали возникать вооруженные стычки. Во время одной из них были убитые и раненые с обеих сторон.
    Мы хоронили Корабельникова Сергея, а наши враги - Мясоедова М. Похороны происходили одновременно. Обе стороны шли на кладбище вооруженными. И они, и мы держали винтовки наготове и не спускали глаз друг с друга. После похорон большевики ст. Змейской (формально мы тогда еще не состояли в партии) оцепили дом Мясоедова — главаря контрреволюции и потребовали передачи власти в руки трудового казачества. Казаки-трудящиеся обезоружили офицеров-казаков, захватили в станичном правлении два ящика винтовок с боеприпасами и вооружили ими казачью бедноту и иногородних.
    Вскоре в станицу пришли белогвардейские части полковника Кибирова, а позднее - Шкуро. Началась жестокая расправа над теми, кого считали большевиками или сочувствующими советской власти. Летом 1918 года змейская контрреволюция задержала председателя Совнаркома Терской области Пашковского Ю. с его товарищами. Четверо из них были расстреляны. Это гнусное преступление совершили кибировцы — Цапенко А., Клишин Г., Лепехин Г. и другие.
    Змейские большевики отомстили за смерть своих товарищей. Они расправились с Цапенко А., расстреляли местного атамана Корпеева, а позднее помогли органам ЧК рассчитаться и с бандитами Клишиным и Лепехиным.
    Накануне и в период бичераховщины контрреволюционная казачья верхушка, офицеры стали расстреливать рядовых казаков за малейший проступок. Бондарь Павел. Филиппович вступил добровольно в отряд Кочубея. В Прохладном отпросился у своего командира домой. В Змейской есаул Мясоедов К. приказал ему и еще двум казакам, Терещенко И. и Маркову А., отправиться в казачий батальон в район Моздока, в ст. Терновскую. По пути Бондарь свернул в лес, а Терещенко и Марков по прибытии в батальон были повешены за связь с большевиками. Бондарю вторично было приказано отправиться в батальон. В батальоне за ним установили особый надзор. А вскоре из Змейской прибыло донесение о его связях с красными. Он был вызван офицером, который стал угрожать ему расстрелом. Бондарь не выдержал и застрелил офицера, а сам бежал. С большими осторожностями прибыл он в с. Чикола, а там поступил в отряд Кесаева Карамурза...
    В 1918— 1920 гг. погибли или были расстреляны белогвардейцами Гречко Н. П., Гречко А. П., Поротиков Н. И., Поротиков Г. И., братья Корабельниковы: Сергей, Дмитрий и Георгий, Чернов Михаил, Богомолов Михаил, Марков А., Гунченко А., Бураков.
    В 1920 г., после установления советской власти, змейские белогвардейцы во главе с Мясоедовым К. подняли антисоветский мятеж и временно захватили власть в станице. Большевикам пришлось снова скрываться. Прибывшие войска Красной Армии ликвидировали контрреволюционный мятеж. Бежавшие белогвардейцы организовали банды, пытались запугать казачью бедноту, иногородцев и переселенцев-горцев. В 1920 г. они в районе с. Иран изрубили шашками бойца отряда особого назначения (ЧОН) Гаугаева А., позднее известным бандитом Комаровым был убит и его родной брат Гаугаев Г.
    Под руководством чекиста Байсангурова А. при непосредственном участии или содействии змейских большевиков была ликвидирована казачье-белогвардейская банда в составе более 12 человек. Только после этого в Змейской установилась мирная и спокойная жизнь.
    Буракова (Поротикова) Ф. И., Базоев М. Н., Бондарь П. Ф.»

    Политика расказачивания, отъема казачих земель и продразверстка вынудили значительную часть казаков к созданию партизанских отрядов для борьбы с Советской властью. С 1920 по 1922 год повстанческие антисоветские отряды действовали по всему Тереку, на Кубани и Дону. В районе станиц Змейской и Александровской также действовал отряд полковника Котова в составе около 200 человек. Неподалёку в Заманкульском и Дархоском лесах сражался отряд полковника Кагисова численностью до 300 человек располагался. В первой половине 1922 года все эти отряды были уничтожены. Но даже до 1926 года продолжались повстанческие выступления на Тереке – у станиц Зольской и Змейской да в некоторых районах Кубани.

    9. Первые годы советской власти

    После того как в 1922 году станицу включили в состав Осетинского национального округа, в обезлюдевшую после гражданской войны станицу начали переселяться осетины из высокогорных ущелий, чаще с Ксанского ущелья Южной Осетии, что способствовало новому росту станицы. Первые осетины появились в Змейской еще во второй половине XIX века. Первым в станице поселился Баев с семьей. Затем в Змейскую перебрались несколько грузинских семей. Вообще горцам официально запрещалось селиться на равнине у линии казачьих станиц, но казаки Змейской в порядке исключения разрешили горцам поселиться рядом с укреплениями станицы у дороги, где образовалась осетинская слободка. "Во многих селениях Осетии в те годы мальчиков для обучения отдавали в военные гарнизоны. Весьма распространенной была практика отдавать их своим побратимам - жителям казачьих станиц Архонской, Змейской, Николаевской, Сунжи и других (аталычество)"[63].
    С 1920 года советская власть разрешила массовое переселение в казачьи станицы с сильно поредевшим населением. В 1923 году в Змейской появились Койбаевы, Гокоевы, Байсангуровы, Кибизовы, Икаевы, Дзусовы, Кадоховы, Малиевы, Чекоевы. Некоторые из них занимали те кирпичные дома ликвидированных как кулаки казачьих семей, что не были еще использованы для общественных учреждений. Из районов Грузии в 30-х годах переехали Габуевы, Дзагоевы, Козаевы, Таймазовы, Таймазовы, Качемазовы, Гурциевы, Танделовы. В середине двадцатых годов возник вопрос о наделении иногородних землей и к 1927 году передел земли был завершен, в первую очередь землей наделялись только что возникшие в связи с коллективизацией артели.[64]
    "На резанных землях станиц Архонской, Ардонской, Николаевской и Змейской для безземельных горцев, переселившихся с гор, созданы поселения Фарн, Нарт, Коста, Бухарино, Хур, Красногор, Ставд-Дорт, Ногир, Мостиздах". (стр. 106)
    "Крайне напряженная обстановка сложилась в ст. Змейской, где скопилось большое число беженцев из Южной Осетии, которые просили власти Северной Осетии о наделении землей. До 1927 года они наделялись землей, что усилило стихийный приток беженцев". Рассматривался вопрос и о полной высылке казаков Змейской и других соседних станиц. На станицу Змейскую для присоединения её земель к образовывающемуся кабардинскому национально-территориальному образованию КБАО, претендавали и кабардинцы.
    Но последовавшая за тем коллективизация и раскулачивание в конце 1620-х годов вызывает активный протест и среди осетинского населения. "В январе 1930 года было зарегистрировано 346 массовых выступлений на территории Осетии, в которых учствовало 125 тысяч человек, в феврале- 739 (220 тысяч человек). В одном из воспоминаний бывшего колхозника Медойты указывалось на то, что 1930 год был очень не простым, по всей Осетии вспыхивали восстания. Главные очаги повстанцев были в с. Чикола (300 человек), Алагире (200 человек)    [65].

    К этим годам относится и еще один документ, связанный с Растегаевыми. На сайте Средней школы №1 станицы Змейской есть вот такое свидетельство доброй памяти станичников о Семене Александровиче и его сыне Василии Семеновиче Растегаевых:

    "С момента установления Советской власти в станице Змейская до 1924 года не было образовательной школы. Открытие начальной школы в станице состоялось 1 сентября 1924 года. Накануне открытия школы прошла перепись детей школьного возраста. Отремонтировано здание церковно-приходской школы, помогала школе личными сбережениями семья Растегаевых. Бывший атаман станицы Змейская Семён Растегаев и его сын Василий внесли в кассу школы сто рублей. Начальную школу посещали дети, проживающие в станице Урухской. Дети из станицы Урухской были из репрессированных семей, они здесь находились после репрессий против казаков станицы Тарской и Владимирской в 1918-1922 гг., их родственники жили в станице Змейская. Власти станицы с пониманием относились к детям из репрессированных семей и не возражали против их учебы и проживания в станице».[66]

    Здание церковно-приходской школы ст. Змейская

    В этот же период казаки Змейской и соседних станиц совершили еще одну попытку сохранить свои права, казачью самобытность, общинность и привычный уклад казачьей жизни. Ситуация в первые годы советской власти была очень неустойчива и подходы к одним и тем же вопросам могли меняться в диаметрально противоположную сторону. Отношение государства к казакам, вследствие обозначенных проблем, плавно дрейфовало от резко негативного до умеренного. На проведенном пленуме ЦК РКП, состоявшемся 30 апреля 1925 года поднимался и казачий вопрос. Но ключевыми для определения будущих административных границ на Северном Кавказе стали два последних пункта резолюции:
    «9. Способы проведения национальной политики в казачьих районах требуют особенного такта. В районах со смешанным национальным составом усилить участие казачества в руководящих органах тех национальных республик и областей, в которых казачество до сих пор мало привлечено к этой работе.
    10. Признать допустимым районы с компактным казачьим населением в нацобластях выделять в отдельные административные единицы».
    В 1925 году был создан «Притеречный район». Постановление президиума ВЦИК № 333 гласило: «Организовать в составе Северо-Осетинской автономной области Северокавказского края самостоятельный казачий округ (на правах района) с центром в станице Ардонской. В состав нового округа включить: Змейскую, Ардонскую, Архонскую, Николаевскую и хутор Ардонский». Ранее данные станицы входили в разные районы: Змейская и Николаевская - в Дигорский, Ардонская - в Алагиро-Ардонский, Архонская и хутор Ардонский - в Гизельский.[67]
    Всего в округе на территории 329 квадратных км. было около 20 тыс. жителей, 70% которых были казаками. Главным отличием казачьего административного образования от других районов было то, что он «ввиду особых условий имеет право сношения с краевым центром, минуя североосетинские власти».
    Был создан из большевиков Ревком округа, который должен был существовать до выборов, избрания совета и исполкома. Согласно тогдашнему положению о выборах, избирать и тем более быть избранными не могли некоторые категории граждан. Среди них были бывшие офицеры, военные чиновники, торговцы, духовенство и др. В станице Змейской таких оказалось 15, на хуторе Ардонском - 1, в станице Николаевской - 14, в Ардонской - 45, в Архонской - 26. В последующем эти число возрастало, так как правила лишения избирательных прав с каждым годом ужесточались. 6 марта 1926 года ревком Притеречного округа прекратил свою деятельность и был сформирован окружной исполком. Его председателем стал Алексей Семенович Иваненко. О нем известно, что он из станицы Николаевской, 32 года, член ВКП. Его заместитель и он же заведующий земельным отделом – Василий Замотай (ст. Змейская). Заведующие другими отделами: Василий Дёмин, Иван Масленников и Михаил Попович. Секретарь Макар Джевелло.
    Формирование вертикали советской власти в казачьих автономиях имело свои характерные черты. Так, в администрации и милиции и прочих органах самоуправления были преимущественно казаки. Несмотря на то, что права избирать, а также быть избранными лишались определенные категории граждан, такие как бывшие офицеры, духовенство, торговцы, казаки, все равно голосовали за уважаемых станичников, как правило, крепких хозяев, которые не могли быть угодны советской власти. Ужесточение требований и расширение круга лиц, лишенных избирательных прав ожидаемых результатов не дали. Кроме того, низкая явка на выборах в местные советы, приводила к тому, что, например, в Притеречном округе их результаты были отменены. Казаки по старинке голосовали согласно своим обычаям, где предусмотрены «выборщики». Грубо говоря, от одного двора голосовал один человек, к тому же на выборы не ходили женщины. Была еще одна причина недоверия новой власти к казакам. Повстанческие отряды, ведущие вооруженную борьбу с представителями советов, продолжали свою деятельность, имея тесные связи среди казаков в окружных администрациях.
    Администрация Притеречного округа по своей структуре была такая же, как у остальных районов Северо-Осетинской области, с той разницей, что почти все должности занимали казаки из станиц округа. Из них же состояла и окружная милиция. Руководство округа много внимания уделяло вопросам образования, здравоохранения, помогало в обучении специалистов. Так, округ оплачивал 10 стипендий казакам-студентам. На 1926-1927 учебный год такие стипендии получали: Сергей Лепехин и Козьма Данильченко (Ростовский мединститут), Алексей Доманов (Донской политехнический институт), Александра Курилова (Ленинградский мединститут), Иван Анохин (Ленинградский горный институт), Григорий Поборчий (Горский сельхозинститут), Николай Ковтун (Бакинский технический институт), Федор Севрюк (институт народного хозяйство), Ольга Козлова (Горский педагогический институт), Федор Измайлов (курсы правоведов в Ростове). Кандидатами на стипендии были студенты Василий Кушко, Федор Кичко, Владимир Кукса, Николай Ткаченко и Михаил Братчик[68].
    В январе-феврале 1929 года состоялись очередные выборы станичных советов. Число лишенных избирательных прав в округе уже было 564 человек (Змейская – 110, Николаевская – 45, Ардонская – 113, Архонская – 268, хутор Ардонский – 28).
    Трудно сказать, как бы сложилась дальнейшая судьба Притеречного округа, но в начале 30-х годов политика властей в отношении казачества в очередной раз поменялась. Начавшаяся в 1929-1930 гг. сплошная коллективизация в первую очередь ударила именно по казакам: их больше всего раскулачивали, высылали на Север и в Сибирь, а в 1937-1938 гг. бросали в лагеря и расстреливали.
    Казачьи автономии тоже просуществовали не долго. Почти одновременно все они были ликвидированы с официальной формулировкой экономической отсталости, раздутости штатов управления и необходимости укрупнения и интернационализации административно-территориальных образований.
    В 1931 году Притеречный округ был переименован в район и вошел в полное подчинение властей Северной Осетии, а в 1933 году его полностью ликвидировали, распределив населенные пункты по разным осетинским районам.
    Сворачивание казачьих автономий было таким же быстрым, как и их создание. Вслед за ним следовал искусственный голод 30-х, а также продолжение репрессий, пик которых пришелся на 1937 год. Многие руководители казачьих автономий были репрессированы или расстреляны под разными предлогами. Был арестован и родственник Растегаевых Цыкалов Владимир Александрович, бывший председателем одного из колхозов станицы Змейской, а потом и директором Архонской МТС, осужден на 7 лет, но уже через полтора года умер в Приволжском ИТЛ НКВД от пилагры (по сути от голода).

    Репрессированные в 30-е годы станицы Змейской. По данным Книги памяти репрессированных Северной Осетии

    1. Бабенко Тарас Фомич, 1878, колхозник колхоза им. Ленина, 03.12.37, 10 лет
    2. Бондарь Василий Ильич, 1887, колхозник колхоза им. Пашковского, 09.02.39, умер под следствием
    3. Бондарь Василий Петрович, 1877, не работал, 4.12.37, расстрел
    4. Ватутин Абрам Иванович, 1894, ветфельдшер колхоза «Большевик ст. Змейской, 16.06.40, 4 года
    5. Водопьянов Михаил Васильевич, 1918, музыкант колхоза им. Ленина, 13.04.38, 5 лет
    6. Глушко Василий Алексеевич, 1908, студент ОСПИ г. Орджоникидзе, 13.07.35, 3 года
    7. Дементьева Прасковья Васильевна, 1898, сторож треста «Севосетинстрой», 14.01.50, 25 лет
    8. Диденко Александр Аристархович, 1898, бухгалтер колхоза им. Ворошилова, 26.09.37, 10 лет
    9. Диденко Павел Трофимович, 1896, колхозник колхоза им. Ленина, 4.12.37, 10 лет
    10. Долженко Иван Антонович, 1900, колхозник колхоза им. Ленина, 21.12.40, 6 лет
    11. Заматаев Алексей Иванович, 1897, бухгалтер Эльхотовской средней школы, 23.10.39, 5 лет
    12. Заматаев Гавриил Иванович, 1900, директор средней школы ст. Николаевской, 18.12.37, умер под следствием
    13. Замотаев Григорий Тимофеевич, 1893, кочегар крахмального завода г. Орджоникидзе, 16.09.37, расстрел
    14. Замотай Василий Иосифович, 1897, учитель школы с. Салтыковска Московской обл., 11.01.40, 8 лет
    15. Игнатенко Владимир Матвеевич, 1888, 20.07.20, прекращено
    16. Капшитарь Дмитрий Иванович, 1899, бригадир лубочного завода им. Пашковского, 23.10.41, 7 лет
    17. Кириллов Андрей Акимович, 1877, сторож колхоза им. Ленина, 07.12.37, расстрел
    18. Клишин Николай Евдокимович, 1921, музыкант колхоза им. Ленина с. Карца, 13.04.38, 5 лет
    19. Кравенец Иван Митрофанович, колхозник колхоза им. Ворошилова, 1900, 29.10.39, 5 лет
    20. Кравченко Виталий Николаевич, 1920, не работал, 7.03.40, 3 года
    21. Кравченко Николай Иванович, 1901, не работал, 24.04.43, 10 лет
    22. Кривдун Николай Васильевич, 1911, колхозник колхоза им. Ворошилова, 29.07.52, 25 лет
    23. Кривдун Терентий Федосеевич, 1873, 28.04.30, 5 лет ссылки
    24. Лемешко Василий Петрович, 1900, колхозник колхоза им. Ворошилова, 23.10.39, 3 года
    25. Лепехин Александр Гаврилович, 1903, 30.04.31, 3 года условно
    26. Лепехин Георгий Гаврилович, 1895, 30.04.31, 2 года
    27. Лепехин Иван Васильевич, 1900, 26.09.37, 10 лет
    28. Лепехин Илья Никифорович, 1900, колхозник колхоза им. Ленина, 13.11.33, 3 года, 16.09.37, 10 лет
    29. Лепехин Николай Михайлович, 1919, музыкант колхоза им. Ленина, 13.04.38, 4 года
    30. Лепехин Павел Никонорович, 1894, плотник колхоза им. Ленина, 26.09.37, 10 лет, 20.04.51, 25 лет, 4.09.54, замена на 7 лет
    31. Лепехина Степанида Филипповна, 1875, 28.04.30, 5 лет условно
    32. Липов Василий Семенович, 1885, 28.04.30, 3 года
    33. Липов Павел Васильевич, 1905, 28.12.35, прекращено, 01.04.38, прекращено
    34. Лозовский Гавриил Степанович, 1885, 28.04.30, 3 года условно
    35. Лозовский Константин Ильич, 1908, 16.09.37, расстрел
    36. Минко Иван Спиридонович, 1876, 03.12.37, 10 лет
    37. Мясоедова Ольга Васильевна, 1903, не работала, 18.07.21, прекращено
    38. Наконечный Иван Тимофеевич, 1908, колхозник колхоза им. Ленина, 13.11.33, 3 года, 2.04.38, прекращено
    39. Раздорский Федор Андреевич, 1878, завхоз ГЭС в с. Эльхотово, 27.06.27, 5 лет, 11.10.37, 10 лет
    40. Расстегаев Андрей Иванович, 1875, 28.04.30, 3 года ссылки
    41. Расстегаев Василий Семенович, 1883, фельдшер амбулатории ст. Змейской, 10.01.43, прекращено
    42. Ржевин Даниил Романович. 1895, колхозник колхоза им. Ворошилова, 26.09.37, 10 лет
    43. Рогачев Георгий Филиппович, 1899, механик Эльхотовской МТС, 23.10.39, 8 лет
    44. Синчук Василий Петрович, 1884, 28.04.30, 5 лет
    45. Синянский Георгий Савельевич, 1877, пресвитер баптистов, 28.04.30, 5 лет ссылки
    46. Синянский Николай Андреевич, 1880, 30.04.31, 5 лет ссылки
    47. Сорочинский Дмитрий Степанович, 1884, пчеловод, 15.03.30, прекращено, 26.09.37, 10 лет
    48. Сушков Павел Никифорович, 1908, охранник Орджгорэлектростанция, 28.12.37, 5 лет
    49. Устинов Михаил Прохорович, 1895, 30.04.31, 3 года ссылки
    50. Яковлев Александр Федорович, 1910, 28.04.30, 5 лет условно

    Много делалось для того, чтобы вытравить саму память о казачестве. В официальных документах и анкетах перестало употребляться само слово «казак». В казачьих станицах и городах разрушались церкви. Новую власть не устраивала даже вера, опорой на которую только и держался дух казачества после всех кругов земного ада. Но казаки и в самые тяжёлые годы репрессий не отступались от веры. Например, на Пасху 1937 г. была отмечена огромная посещаемость храмов Северной Осетии: « в г. Орджоникидзе (в том числе в обновленческом Ильинском храме) – по 400-500 человек, в ст. Архонской – 5-6 тысяч человек, в ст. Ардонской – 2-3 тысячи человек, в ст. Николаевской – 4-5 тысяч человек, в ст. Змейской – 2-3 тысячи человек, причем детей и молодежи на пасхальном богослужении было в разных храмах от 10 до 30% от общего количества верующих»[69].
    «Интересно отметить, что заместитель начальника Управления НКВД по Северной Осетии С.З. Миркин докладывал о богослужебной жизни храмов, расположенных преимущественно в местах компактного проживания славяноязычного населения, что говорит о более последовательной борьбе против Православной Церкви среди осетинского и других народов. Осенью 1937 г. прокатилась волна закрытия храмов. К началу 1939 г. в Орджоникидзевском крае осталось только три прихода Патриаршей юрисдикции. В Северо-Осетинской АССР действовало два храма. Один из них – обновленческий Ильинский храм г. Дзауджикау (Владикавказ), посещаемость которого в обычные дни достигала 600-1000 человек, а в праздничные – 3000 человек со всей республики. Другой храм находился в ст. Павлодольской. Попытки же верующих Патриаршей юрисдикции открыть приход наталкивались на сопротивление как обновленцев, так и органов государственной власти»[70].
    Был разрушен и деревянный храм во имя Святого Духа. На месте прежнего храма, для которого при образовании станицы отводился целый квартал напротив станичного правления, сохранилась только часть церковной ограды и здание бывшей церковно-приходской школы в её пределах.

    Но и после разрушения старого станичного храма до постройки нынешнего, станичники не оставались без храма. Одна из одиноких казачек отдала свою хату под Духосошественский молитвенный дом, где настоятелем был иеромонах Поламон (в миру Павел Прокофьевич Потапов).[71] Где нас, новые поколения потомков казаков, и крестили всех…

    ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

    Автор - Симакин Дмитрий Владимирович

    Использованные источники и литература:

    49. Феликс Киреев, Станицы терских казаков. Станица Змейская, сайт газеты "Пульс Осетии"
    50. Г.А. Ткачев "Ингуши и чеченцы в семье народностей Терской области", Владикавказ 1911 год
    51. Петиция ингушей в 1-ю Государственную Думу (Из речи депутата Гайдарова в заседании Гос. Думы 28-го января 1909 года по Кавказскому запросу)
    52. РГВИА ф. 400-25-11739, л.91, л.161об.
    53. Ницык П.Д. Бывшие военные поселения на Военно-Грузинской дороге // Терцы.
    Сборник исторических, бытовых, географическо-статистических сведений о Терском казачьем войске. Составил Войсковой старшина А.Ржевусский. – Владикавказ: Типография областного правления Терской области, 1888. – 287 с.
    54. Перова, Елена Михайловна. Гражданско-правовое воспитание народов Юга России в XIX - начале XX веков : диссертация ... кандидата педагогических наук : 13.00.01. - Владикавказ, 2004. - 134 с.; стр. 27
    55. Деникин А.И. Очерки русской смуты. — Париж, 1921.
    56. Съезды народов Терека. Т. 2. С. 57.
    57. Д. И. Рухадзе. РАССТРЕЛ СОВЕТСКИХ РАБОТНИКОВ В СТАНИЦЕ ЗМЕЙСКОЙ В 1918 г.
    58. Д. И. Рухадзе. Мои воспоминания о революционном движении на Тереке и в частности на Кубани с 1917 по 1921 год. Типография Коммунального Хозяйства. Кутаиси. 1927 г.
    59. Д. И. Рухадзе. Мои воспоминания о революционном движении на Тереке и в частности на Кубани с 1917 по 1921 год. Типография Коммунального Хозяйства. Кутаиси. 1927 г.
    60. Д. И. Рухадзе. РАССТРЕЛ СОВЕТСКИХ РАБОТНИКОВ В СТАНИЦЕ ЗМЕЙСКОЙ В 1918 г.
    61. Феликс Киреев, Станицы терских казаков. Станица Змейская, сайт газеты "Пульс Осетии"
    62. Феликс Киреев, Станицы терских казаков. Станица Змейская, сайт газеты "Пульс Осетии"
    63. Елхот. Исторический очерк. Научн. ред. А. Агнаев. Владикавказ: Ир, 1999 с. 16
    64. Фатима АНТОНОВА. СТАНИЦА ЗМЕЙСКАЯ О прошлом и настоящем. Terskie Vedomosti 15 Dec 2017
    65. Фидарова, Ирина Борисовна. Крестьянство Северной Осетии в условиях социально-экономических преобразований : конец 1920-х - начало 1930-х гг. : диссертация кандидата исторических наук : 07.00.02 / [Место защиты: Сев.-Осет. гос. ун-т им. К.Л. Хетагурова]. - Владикавказ, 2009. - 213 с., стр. 106 и стр. 111
    66. http://zmeysk1.osedu.ru/o%20chkole.html
    67. Николай Кучеров. Расказачивание на Северном Кавказе.
    68. Феликс Киреев. Из истории Притеречного казачьего района Северной Осетии.
    69. Царикаев А.Т. Репрессивная политика советской власти в Северной Осетии (1920-1930-е гг.). Владикавказ, 2009. С. 198.
    70. ОРФ СОИГСИ (Отдел редких фондов Северо-Осетинского института гуманитарных и социальных исследований). Ф. 9. Оп. 1. Д. 93. Л. 11.
    71 Гиоева, Ирина Алихановна. Русская Православная церковь в истории Северной Осетии : XX - нач. XXI в. : диссертация кандидата исторических наук : 07.00.02. - Владикавказ, 2005. - 172 с. : ил.
    Категория: Станицы. Храмы | Просмотров: 19714 | Добавил: divisim | Теги: Владикавказский полк, Станицы Терского казачьего войска, Змейская, Истории станиц | Рейтинг: 5.0/1
    Всего комментариев: 0
    Войдите:
    avatar
    Copyright КАЗАЧЕСТВО СЕВЕРНОГО КАВКАЗА © 2024 Все права защищены. При использовании материалов сайта ссылка на источник обязательна. Администрация не несет ответственности за мнения, высказанные в комментариях читателей.